Наша трагическая вселенная

На экране какой-то парень в нейлоновом спортивном костюме указывал на часы, висевшие у него на шее.

— Да что ты! — выразила я изумление, наливая воду в чайник. — Ну и ну.

— Ага. Потому что, знаешь, ничего не стоит начать считать, что в жизни нет никакого смысла. Не знаю, говорил ли я тебе когда-нибудь, но, когда умерла мама, я стал ужасно потеть по ночам, просыпался весь мокрый, дрожал от холода и все думал и думал о черной пустоте, которая ждет нас где-то там. Когда я был маленький, я считал, что умереть могут все, кроме меня. А потом вырос и понял, что смерти не избежать никому, и тут еще это случилось с мамой, и мне было чертовски хреново, понимаешь? А из-за этой книги я снова почувствовал себя ребенком. Пожалуй, даже напишу этому Келси Ньюману письмо, поблагодарю его. К тому же все эти научные вещи у него получились такими понятными! Мне прямо стало ясно, каким образом вселенная, погибнув, отдаст всю свою энергию, чтобы создать точку Омега. Все очень доходчиво. Вот только во всей этой фигне про Второй Мир я пока не разобрался. У тебя ведь есть его новая книга? Кажется, Оскар тебе ее присылал? Прямо не терпится прочитать!

— Извини, солнышко, нового Ньюмана я уже кое-кому отдала. Но как только мне его вернут, сразу дам тебе. Я же не знала, что ты захочешь почитать эту книгу, а так, конечно, не стала бы ее никому отдавать.

Повисла пауза, и через несколько секунд Кристофер произнес:

— Кому?

Чайник вскипел, и я налила воду в две чашки. Теперь, когда у меня были деньги, я снова стала класть каждому из нас по пакетику, а не делить один на двоих. Меня всегда бесило, что Кристофер не обращал внимания на такие вещи. Если бы он заваривал чай лучше, когда у него появлялись деньги, я бы всегда замечала, что у него появились деньги. Но ему было наплевать, какого сорта чай я заварила и сколько пакетиков оказалось в мусорном ведре. Интересно, а Роуэн заметил бы все это? Пока чай заваривался, я начала разбирать сумку с покупками: таблетки из коры белой ивы, соль для ванн с арникой и остальные вещи из «Зеленой жизни».

Кристофер выключил телевизор, и тишина эхом разлетелась по кухне.

— Кому ты ее дала?

— Что? А, да Джошу.

— Ты встречалась с Джошем? Когда?

— Я была в Тотнесе, покупала тебе лекарства, ну и по дороге домой завезла ему книгу.

— Значит, ты встречалась с ним сегодня.

— А разве нельзя?

Повисла еще одна пауза. Кристофер смотрел в сторону.

— Почему же? — мрачно произнес он.

— Я-то не знаю почему. Это ты разволновался.

— Ничего я не разволновался. И как он?

— Вроде нормально.

— Папу ты тоже видела?

— Нет.

С тех пор как мы пришли, Беша сидела в кресле, чесала себя за ухом и дожидалась ужина. Но сейчас она спрыгнула на пол и, виляя задом, пошла наверх. Возможно, она учуяла в моем голосе нечто такое, что уже слышала раньше, и поняла, что дело идет к ссоре. Но до ссоры дело не дошло. Кристофер встал с дивана, подошел и поцеловал меня в щеку.

— Все в порядке, малыш, — сказал он и взял со стола кору белой ивы. — Это что такое?

— Натуральное обезболивающее. Добывается из деревьев.

— Отлично! Сколько надо принять?

Я взяла у него пузырек и прочитала инструкцию на этикетке.

— Две штуки. До четырех раз в день.

И отдала ему пузырек.

Кристофер достал стакан, налил в него воды из-под крана и проглотил две таблетки.

— Мне уже лучше, — сказал он. — А это что?

— Это чтобы рука лучше заживала. Соль для ванн с арникой — ну, тут и объяснять нечего. С помощью арники лечат разные ушибы и растяжения. Спортсмены часто ею пользуются. А вот эти цветочные настои, насколько я понимаю, помогают при всяких психологических проблемах. Мне нужно будет изучить немного этот вопрос, чтобы приготовить лекарство конкретно для тебя, но пока можешь начать со «Спасателя». Сейчас я тебе накапаю пару капель.