Наша вина

– Брайар, пожалуйста… – умоляла я, когда она обеими руками потянулась к кроватке и подняла Энди, который тут же проснулся.

Ребенок несколько раз моргнул, сбитый с толку, и, когда я увидела, как она поднимает его, поняла, что произойдет. Эндрю расплакался, нарушив воцарившуюся в комнате напряженную тишину. Я крепко сжала кулаки, желая обнять и успокоить его. Ненависть пронзила мое тело. Тогда для меня ничего не имело значения, я готова была убить ее, если она причинит вред моему ребенку.

Брайар баюкала его, чтобы он не плакал, и мое сердце упало, когда нож в ее правой руке оказался в опасной близости от тела Энди.

– Ты делаешь ему больно, – сказала я, когда увидела, как Энди заплакал, отчаянно желая, чтобы она отпустила его, чтобы убрала оружие подальше от моего ребенка.

Брайар посмотрела на меня, она выглядела подавленной.

– Поверни его лицом вниз, – сказала я, сдерживая тон голоса. – Вот так… – я кивнула, когда она сделала, как я просила. Но все же в таком положении она могла одной рукой держать ребенка, а другой – чертов нож.

Энди захныкал, но, в конце концов, успокоился. Брайар выглядела довольной, пока баюкала его, напевая песню, которую я никогда раньше не слышала.

– Знаешь… – сказала она, смотря на меня. – У моего ребенка тоже были голубые глаза…

Я тяжело сглотнула, не понимая, о чем она говорит.

– Я не делала аборт, – сказала она, вызывающе глядя на меня. – Отец Николаса дал мне деньги… Но я не сделала аборт.

Но…

– Я потеряла его, – заявила она, когда ее глаза наполнились слезами, подчеркнув их красивый изумрудно-зеленый цвет. – Вся моя семья отвернулась от меня, когда я призналась, что на шестом месяце беременности. Я пыталась скрывать, но, в отличие от тебя, сильно располнела. Все было заметно уже на восьмой неделе.

Боже.

– Он был рыжеволосым, как я, и у него были такие же глаза, как у Николаса.

Сердце остановилось, когда я слушала ее. Не только потому, что ее ребенок умер, но и потому, что этот ребенок тоже был от Николаса. Глядя на своего сына, я запаниковала при мысли, что с ним может произойти что-то подобное.

– Мне удалось обнять его только один раз.

– Брайар… Мне так жаль…

Брайар подняла руку, которая держала Энди, чтобы понюхать его маленькую головку.

– Я предупреждала тебя о Николасе… но ты не послушала.

На этот раз ее глаза уставились на меня. Энди беспокойно заерзал.

– Брайар, пожалуйста… пожалуйста, отдай мне ребенка, – умоляла я, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.

Брайар покачала головой.

– Это должна была быть я, Ноа… – ответила она, впервые назвав меня по имени. – Ты не заслуживаешь быть матерью раньше меня… Николас не заслуживает этого ребенка.

Я не знала, что делать… В отчаянии огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы послужить оружием. Брайар была сумасшедшей. Я всегда знала, что у этой девушки проблемы, она солгала мне, заставив меня поверить, что Ник спал с ней, когда был со мной, солгала, сказав, что он заставил ее сделать аборт…

– Я лучшая мать, чем ты, – заявила она, схватив сумку с пеленального столика. Я не клала ее туда, Брайар, должно быть, приготовила ее, пока я спала. Я чувствовала себя худшей матерью в мире. Как я ее не услышала?

Я устремила взгляд на радионяню рядом с кроваткой. Она была выключена.

– Брайар, не делай этого! – я стала громко умолять, когда она начала угрожать мне ножом и попросила отойти от двери.

Эндрю проснулся и снова начал плакать.

– Смотри, что ты наделала! – закричала она, яростно глядя на меня.

– Пожалуйста, отдай Энди, я его мать!

Брайар начала его убаюкивать, Энди извивался в ее руках, он был напуган, она держала его именно там, где у него была сыпь.

– Отдай его мне, черт возьми, ему больно!

Крик ребенка заполнил комнату, нарушив ночную тишину. Брайар опустила свой рюкзак, чтобы лучше держать Эндрю, и подняла нож в мою сторону. Затем ее глаза, которые до сих пор были прикованы к моим, переместились за мою спину. Я услышала шум, и, прежде чем успела обернуться, кто-то схватил меня сзади, моя спина ударилась о твердую грудь, а чья-то рука закрыла мне рот, сдерживая застрявший в горле крик.

– Я умирал от желания обнять тебя, – прошептал знакомый голос мне на ухо.

Мое сердце замедлилось, а потом стало биться так бешено, как еще никогда в жизни.

Майкл.

Я попыталась освободиться из его хватки, но он не позволил. Запах алкоголя, исходивший от него, был отвратительным.

Глаза Брайар загорелись, когда она увидела нападавшего, и я изо всех сил попыталась понять связь между ними. Как, черт возьми, два человека, которые причинили мне столько страданий, оказались в одной комнате, угрожая мне и моему ребенку?

– У тебя есть все, что нужно, дорогая? – спросил Майкл у Брайар, на что она кивнула, потянувшись за рюкзаком с вещами ребенка.

Я почувствовала, как страх и ярость овладели мной.

– Отпусти!

– Я заберу его, и ты меня не остановишь, – пригрозил он, даже не глядя на меня.

Майкл потянул меня, чтобы освободить дорогу Брайар.

– Подожди меня внизу, – сказал он командным тоном, которого я никогда раньше не слышала.

Мое сердце чуть не остановилось, когда он направился к двери.