Наша вина

Было видно, что он нервничал, потому что суд над человеком, который стрелял в него, состоится уже через две недели. Мы все с нетерпением ждали момента, когда этого ублюдка посадят за решетку.

– Все в порядке… хотя, на самом деле, кое-что не так, – сказал он, беря меня за руку и целуя костяшки пальцев. – Я хотел сказать, что ты сделала меня самым счастливым человеком на свете, Веснушка, – сказал он, наклоняясь и целуя в макушку Энди, который уже закрыл глаза и снова уснул, ничего не заметив. – Все, через что мы прошли, все ситуации, с которыми нам пришлось столкнуться вместе… Прошло много времени с первого поцелуя в машине летней ночью под звездами. Я помню, что только и искал предлог, чтобы поцеловать тебя, прикоснуться к твоей коже, ласкать тебя везде. Ты сделала меня лучше, Ноа, спасла от одинокой и пустой жизни, в которой не было места любви и где царила ненависть. Ты всегда находила способ оправдать ошибки людей, – слова застряли у меня в горле, я просто смотрела, как он вынул из кармана маленькую черную бархатную коробочку. Когда он открыл ее, у меня перехватило дыхание при виде великолепного кольца.

– Выходи за меня, Ноа… будь со мной. Будь моей, и я буду твоим навсегда.

Я поднесла руку ко рту, на мгновение потеряв дар речи.

– Я… – у меня до сих пор стоял ком в горле. Я посмотрела Эндрю, спящего между нами. Внезапно у меня задрожали руки. Ник взял ребенка и осторожно положил его в кроватку.

Затем подошел ко мне, встал на колени и посмотрел в глаза.

– Что скажешь, Веснушка?

Улыбка появилась на моих губах, но я не могла ничего сказать. Потянула его за лацкан рубашки и страстно поцеловала в губы.

– Это да? – спросил он, улыбаясь.

– Конечно, да, – взволнованно подтвердила я, и мои глаза наполнились слезами от счастья.

Ник взял меня за руку и надел кольцо на безымянный палец левой руки.

– Я так тебя люблю… – сказал он, снова целуя меня.

Он поднял меня и понес в комнату. Мы ласкали друг друга, целовали и говорили слова любви. Я хотела, чтобы он осыпал меня поцелуями, и он это сделал, хотела чувствовать его очень близко, и он радовал меня…

Когда Эндрю исполнился месяц, Нику пришлось вернуться к работе. На самом деле, он никогда не переставал работать, но делал это из дома, сидя на диване с ноутбуком на коленях. Мне нравилось заходить в гостиную и видеть, как Энди спит на его груди, пока Ник с серьезным видом печатает, не сводя глаз с экрана. Когда я видела их вместе, моя душа таяла. Две темные головы, две пары светло-голубых глаз… они были настолько похожи, что иногда меня это даже смущало.

– Он просто вылитый ты… – сказала я однажды, когда мы играли на нашей двуспальной кровати. – От меня у него совсем ничего…

Ник гордо улыбнулся, но покачал головой.

– У него будут твои веснушки… Я это знаю.

– И он возненавидит меня за это.

Николас рассмеялся.

– Наш ребенок вырастет красавчиком-сердцеедом, Ноа. Не сомневаюсь.

Энди впервые засмеялся, и мы оба уставились на него. Этот ребенок очаровал нас, и теперь мы были полностью в его власти.

Через месяц после рождения Энди, в понедельник, если быть точным, Дженна приехала забрать меня на прогулку в центр города. Я почти не выходила на улицу с тех пор, как родился малыш, и все еще боялась выходить с ним из дома, но после долгих уговоров подруги взяла коляску-робота, которой я уже научилась управлять, и мы пошли в торговый центр, который был в нескольких минутах ходьбы, в нескольких кварталах от дома. Было очень жарко, и я не хотела, чтобы Энди долго находился на солнце, поэтому мы зашли в кофейню, чтобы поговорить о моей свадьбе и обо всех приготовлениях, которыми уже была забита голова Дженны.

– Я уже говорила тебе, Дженн, – устало повторила я. – Мы помолвлены, но не поженимся, пока ребенок не подрастет.

– Это глупо!

– Нет, я не могу организовывать свадьбу и ухаживать за новорожденным!

– Я сделаю это за тебя, глупышка!

Я раздраженно покачала головой и продолжила слушать ее разглагольствования. Родители были очень счастливы, когда мы сказали им, что собираемся пожениться. Хотя никто из них не был в особом восторге от того, что мы делали все наоборот. Нас воспитывали так, что вложили в нас паттерны для любого случая, даже в личной жизни – влюбиться, жениться, пожить вместе и только потом заводить детей, – но Ник и я ясно дали понять, что мы не придерживаемся их.

Честно говоря, я ни на секунду не думала о женитьбе, была так сосредоточена на ребенке и Нике, что это застало меня врасплох. Мы были слишком молоды, чтобы брать на себя обязательства на всю жизнь, но мы также были слишком молоды, чтобы иметь ребенка, и слишком молоды, чтобы пережить опыт, которого нет у большинства людей нашего возраста.

Я была счастлива, Ник тоже, и только это было важно.

Через пару часов мы решили вернуться домой. Стив больше не сопровождал меня повсюду. После того, как все более или менее вернулось к норме, я дала понять Нику, что совсем не обязательно, чтобы я была под круглосуточным контролем. Стив был больше нужен Нику, у которого было полно забот с переговорами по работе и грядущим судебным процессом.