Наше единственное лето

После ухода из клуба, Саша сразу же отвез меня домой. По дороге мы молчали, лишь когда припарковались у нашего дома, и Саша заглушил двигатель, он сказал:

– Зря ты вмешалась, нам с Димой нужно было все выяснить там, на месте.

Какой же дурачок! Неужели не понимает, что это мой глупый язык поставил его в такую ситуацию?

– Прости, что рассказала Тане, я не думала, что она разболтает всем, да еще вывернет все наизнанку…

– Она твоя подруга… – Саша потер больную скулу, – Я бы обиделся, если бы ты ей не рассказала!

– Я уже сомневаюсь, что она моя подруга, – искренне вздохнула я.

– В любви все средства хороши, – он усмехнулся каким-то своим мыслям.

– В какой любви? Ты о чем?

– В ее любви к Шустову.

– Каким образом мы с тобой относимся к ее чувствам к Шустову? – я искренне недоумевала. Саша посмотрел на меня так, словно я только что сообщила, что «жи» «ши» пишется с «ы». Потом закрыл лицо ладонями и тихо засмеялся.

– Са-а-а-аш, ты меня пугаешь!

– А ты, Эля Данилова, меня удивляешь! – он взял мою руку и нежно сжал ее. – Что-то не так, верно? – Саша смотрел своими карими на меня в упор. Но сейчас я не готова была говорить о том, что между нами «не так». Не то место. Не то время.

– Мой брат ударил тебя из-за того, что я проболталась подружке о нашем поцелуе.

Саша улыбнулся, наклонился ко мне и быстро поцеловал в губы:

– Не переживай, все наладится! Ну, иди, отдыхай…

Я вышла из машины, дождалась, когда он уедет за поворот, а потом еще долго стояла на дороге у дома, пытаясь понять мотивы, движущие моей лучшей подругой.

Вспомнив вчерашние события, я решила не оставлять свои вопросы без ответа и уверенным шагом направилась в комнату Димы.

Брат крепко спал, а дикий запах перегара свидетельствовал о том, что он вчера явно выпил лишнего. Я начала сильно толкать его, звать по имени, угрожать родителями и шантажировать тайнами, известными только нам обоим. Разбудить его мне удалось только минут десять спустя.

Он с огромным трудом сел на кровати и сразу же схватился за голову:

– У-у-у-у-у… Элька, замолчи, а? Голова сейчас взорвется, а тут еще ты…

– Ну вот только не надо с больной головы на здоровую валить, – шутка пришлась как нельзя кстати, и я не смогла сдержать улыбку. Диме же было явно не до смеха.

Я сбегала на кухню и принесла ему стакан холодной воды с лимоном, терпеливо дождалась, пока он всю ее выпьет, а потом начала наступление:

– Зачем Сашу ударил?

– За дело, – прохрипел раскачивающийся из стороны в сторону Дима.

– За дело, которого он не совершал.

Дима на мгновение задумался, даже перестал качаться:

– В смысле?

– В смысле – ты вчера все не так понял. И все остальные, по ходу, тоже.

– Так вы с Потаповым не спали?

– Дошло наконец…

– А какого … Саня не отпирался? Понес про то, что вы вместе и все такое…

– А вот это и мне интересно. А еще: почему Таня вывернула все так, словно у нас с Сашей уже все серьезно? Уж она-то точно знала, что ничего такого нет.

– Ты, Элька, все-таки глупая, маленькая и наивная до чертиков! – Дима с какой-то жалостью, как на несчастного котенка, посмотрел на меня.

– Да что вы все заладили: наивная, маленькая… Достали уже! Лучше скажи, что происходит, а то я совсем ничего не понимаю!

Дима прикрыл глаза и простонал:

– Принеси таблетку, голова сейчас взорвется!

Чувствуя, что развязка уже близко, и совсем скоро я получу желаемую информацию, я пулей слетала на кухню, раздобыла «Парацетамол» и вернулась с еще одним стаканом холодной воды. Дима вместе с таблеткой неспеша выпил и его, упал на подушку и уже засыпая пробормотал:

– Танька влюбилась в Даню, а он по тебе сохнет, вот она, видать, и бесится, пытается его к себе перетянуть… А Саня не хочет тебя Даньке отдавать, ему это «недопонимание» только на руку… – Дима снова застонал. – Уйди уже, иначе точно умру.

Спустя мгновение он громко засопел, а я попыталась переварить полученную информацию: Таня любит Даню. Саша отстаивает права моего парня. Даня… что?! «Сохнет по мне»?!

Как же все это звучало глупо и неправдоподобно. Я бы легко поверила в то, что он терпеть меня не может за то, что видела как его ударил отец или просто на дух не переносит за мою педантичность и правильность.., но – «сохнет»? Это, типа, я ему нравлюсь?!

Я даже расхохоталась от этой мысли, причем Дима даже и не подумал проснуться.

Нравлюсь? Что за ерунда…

Нравлюсь я Саше. Вот это очевидно. Поэтому он по отношению ко мне внимателен, заботлив и нежен, а Шустов… Постоянно чем-то недоволен, готов уколоть, съязвить… Мои мысли прервали воспоминания о том, как он чуть не убил парней на пустыре у гаражей, защищая меня, а потом нес на руках до самой дороги. Сердце тревожно и радостно замерло. Парень, которому было бы все равно, не поступил бы так.

Мне вдруг стало нечем дышать. Неужели я правда ему нравлюсь?!

На кухне зазвонил телефон, и через мгновение бабушка позвала меня.

Звонила Таня. Она старалась вести себя как ни в чем ни бывало, но голос то и дело подрагивал, и она запиналась.

– Уже не спишь? – защебетала она.

– Я вчера не поздно вернулась, выспалась. Что-то случилось? Ты рано звонишь.