Наше единственное лето

Классные часы отсчитали уже полтора часа из шести положенных на сочинение. Мой черновик по-прежнему был пуст. Экзаменующий нас учитель недовольно качала головой, глядя на меня… Мне было очень стыдно и страшно, но я ничего не могла поделать – волнение и усталость сковали меня в самый неподходящий момент. Я пыталась придумать что-нибудь, настроиться, успокоиться, взять себя в руки…

В классе было жутко душно, наверное, поэтому экзаменатор нараспашку открыла окно. Поток сильного ветра ворвался в помещение и унес с парты все мои листы. Глядя, как они разлетаются по классу, я вдруг поняла, что еще немного, и я своим бездействием зарою мечту о поступлении в МГУ. Неужели экзамен по моему любимому предмету поставит крест на моей давнишней мечте? Что за ирония судьбы? Не-е-е-т! Не для этого я столько лет училась как проклятая, столько прочитала, заучила, проанализировала…

Полная решимости, я закрыла глаза, настраиваясь на работу, и вдруг услышала:

– Элька! Мы с тобой! Ты сможешь! Давай, медаль сама не получится!

Сквозь открытое окно с улицы я услышала голоса своих друзей: Димы, Светы, Жени, Сергея и Леши. У меня даже слезы выступили на глазах. Ребята… Они снова пришли, чтобы поддержать. В груди вместо липкого страха стало тепло, я улыбнулась и подняла глаза на доску.

«Моя» тема была под номером три: «Тема любви в прозе А.И. Куприна на примере рассказа «Суламифь». Любимый Куприн, любимый рассказ… Бог точно есть!

Я с волнением вдохнула поглубже и начала писать.

Буквы с невероятной скоростью соединялись в слова, предложения, абзацы. Мысль была ясна, понятна и выливалась на бумагу с легкостью. Я улыбалась, потому что наконец-то все вернулось на круги своя: есть только я, ручка, бумага и текст произведения, который я знаю практически наизусть.

Когда, переписав все на чистовик и перепроверив орфографию, пунктуацию и синтаксис я отложила ручку в сторону, в классе оставались только мы с Сашей. До конца экзамена – пятнадцать минут.

Я сдала готовое сочинение и наконец-то вышла из класса. В коридоре было пусто, по ходу, только я из учеников тут и осталась…

– Эля, подожди! – а, нет, не одна. Еще Саша. Он догнал меня в несколько своих огромных шагов. – Ты как? Написала?

– Написала.

Он подождал немного, надеясь, видимо, что я спрошу, как у него дела с сочинением, но я промолчала.

– Я переживал. Ты почти час сидела и просто смотрела на парту, – он постарался заглянуть мне в глаза, но я намеренно отводила взгляд. – Ты как?..

– Как я после нашего не обоюдного поцелуя и вашей драки с Шустовым? – я резко остановилась, надоело ходить вокруг да около. Не хотелось замалчивать. – Я не спала всю ночь, у меня болит голова, а еще я категорически не хочу быть причиной драк между кем бы то ни было!

Саша обнял меня и притянул к себе.

– Прости, Элька! Вчера у меня колпак сорвало от нервяка, – голос звучал тихо и мягко, чувствовалось, что он раскаивается. – Может, ты передумала, и уже не будешь бросать меня?..

Договорить ему не удалось, я постаралась и как можно более ощутимо треснула его кулаком под ребра. Саша айкнул и разжал объятия. Очень вовремя, по лестнице поднимался Виктор Федорович.

– Ну как, ребятки? Сочинение позади?

– Да, осталось дождаться результатов, – не очень уверенно сказала я.

– Да бросьте! Вы оба молодцы, все будет как надо! Отдыхайте!

– Спасибо, – без энтузиазма и в разнобой ответили мы.

Виктор Федорович ушел, а мы стояли на верхних ступеньках лестницы и смотрели друг другу в глаза.

– Не знаю, что происходит в твоей прекрасной головке, – Саша погладил меня по волосам, – но ты мне очень нравишься. Ты говоришь, что мы должны расстаться… Но я не понимаю почему? Я что-то сделал не так? – я помотала головой, – Тогда…дело в нем? В Дане?

Я опустила глаза. Как ответить на этот вопрос? Есть ли где-нибудь сборник правильных ответов на каверзные вопросы?

– И ты туда же…Дима, Таня, ты… с чего вы взяли, что нас с Шустовым что-то связывает?

Саша грустно улыбнулся и дотронулся до моей щеки. Пальцы нежные, теплые, но я ничего не чувствую! Где же тот трепет и волнение от наших первых объятий у клуба? Куда делось то непреодолимое желание поцеловать его?

– Элька, какая же ты наивная…

Я отвела его руку и попыталась сжечь заживо сердитым взглядом.

– Давай, развей мою наивность, расскажи то, чего я не понимаю или не замечаю!

– Ты нравишься Даньке! – Сашина щека невольно дернулась, и на лбу появилась вчерашняя морщинка. – А еще Сереге и Денису Николаеву. Поэтому он отдавил тебе все ноги на репетиции вальса…

Я не сразу поняла, что мой рот широко открылся от удивления, а еще мгновение спустя я расхохоталась. Он серьезно?! Если про Даню я слышу не в первый раз, то про нашего Сережу и Дениса – это просто новость какая-то!

– Говорю же – дурочка ты наивная… – пробормотал Саша, ероша свои красивые волосы, и пошел к выходу.

– Что?! – я поспешила за ним, но короткая юбка не позволила перепрыгивать через ступеньку. – Потапов, остановись, иначе я тебя…