Наше неушедшее время

Такое настроение начинало сказываться, хотя еще и чуть-чуть, во всех сферах внутренней и внешней политики ЮАР. Одним из проявлений этого стало отношение властей к нашему приглашению. Они не возразили.

А приглашение мы получили от Института демократической инициативы Южной Африки, созданного в 1986 году либеральной интеллигенцией. В 1988 году в Москве побывали организаторы этого Института Фан Зейл Слаберт и Алекс Борейн. А еще до них – близкие им по взглядам писатель Андре Бринк и журналист Алистер Спаркс. С создателями института Ирина Ивановна уже виделась в Москве. А в немецком городе Леверкузене – на встрече демократической интеллигенции с представителями Африканского национального конгресса. А у меня дома оба они побывали во время своих поездок в Москву.

Еще двумя месяцами раньше правительство ЮАР и слушать бы не стало, что русские приедут, да еще что это – делегация и что ей позволят ездить по всей стране. Но теперь – не возразили.

А советская власть? Ведь еще недавно от нее вполне можно было ждать отказа. И дело не только в том, что с 1956 года (после того, как правительство ЮАР закрыло советское консульство) никто из СССР туда не ездил. Но если кого-то теперь и посылать, то почему же нас? Беспартийные, к КГБ отношения не имеем, секретных заданий у нас нет.

Но ведь и в нашей стране тоже крутые и очень быстрые перемены. Перестройка, гласность… Распад социалистического лагеря. Конец холодной войны уже предрешен.

Ну, а все же – почему мы? Почему именно нам, первым, южноафриканцы предложили приехать. Мы всегда поддерживали АНК. И позвала нас вполне достойная организация.

Мы вылетели из Москвы 3 декабря 1989-го. Как раз накануне, 2 декабря, Горбачёв и Джордж Буш публично заявили о завершении холодной войны.

Встретили нас прекрасно. Уже на аэродроме в Йоханнесбурге ждала буквально толпа. Как же – сенсация! Русские прилетели!

Там были южноафриканцы всех цветов кожи. И эмигранты из России. И потомки давних эмигрантов. Университетские преподаватели. Конечно, журналисты.

О нашем приезде южноафриканские газеты сообщали заранее. Даже о Центре африканских исследований Института всеобщей истории и о кафедре африканистики МГУ, где мы работали. Что мы там делаем, чем интересуемся, на что обращаем внимание в ЮАР. И не только английские газеты. Одна из африканерских газет за неделю до нашего приезда дала большую статью «Первые русские приезжают в Южную Африку» с подробными сведениями о нас обоих, о Комитете солидарности, о численности студентов из Азии и Африки, обучающихся в Москве.

Интервью, которые мы дали на аэродроме, да и потом, появлялись в газетах зачастую под одним и тем же заголовком: «Из России с любовью» – название популярной тогда на Западе и в ЮАР книги о Джеймсе Бонде. Наверно, многие по ней и составляли представление о России, как когда-то молодые россияне узнавали о Юге Африки по романам Луи Буссенара, Райдера Хаггарда и Жюля Верна. В ЮАР эта книга была довольно долго запрещена, видимо, из-за названия. Теперь этим названием газетчики привлекали внимание к нам. Еще до нашего приезда в газетах появилось объявление:

Публичный митинг

Института демократической инициативы

Перестройка: что это означает в Советском Союзе?

Как это повлияет на Южную Африку?

Советские ученые

Профессор Аполлон Давидсон,

Профессор Ирина И. Филатова

Из Московского университета

Выступят

Место проведения: Зал Сената, 6

Витватерсрандский университет

Дата: четверг, 7 декабря

Время: вечером в 7:30

На митинг пришли около 400 человек. Больше двух часов мы отвечали на вопросы. В аудитории – взволнованное возбуждение и доброжелательность. Ни одного враждебного вопроса, ни одного недоброго замечания. Ведь само наше появление в стране подтверждало, что наступают перемены, режим отступает. Собралась публика, близкая к Объединенному демократическому фронту. Пришли узнать, расспросить, да и просто посмотреть впервые на людей из России, которых правительство десятилетиями представляло монстрами. Спрашивали обо всем, но больше всего интересовала перестройка и изменения в политике СССР.

Чтобы не сорвать программу и увести нас на следующие мероприятия, организаторы пустились на хитрость: они продолжали что-то говорить и объявлять, а нам сказали:

– Выходите и бегите к машине, а то вас отсюда не выпустят.

Мы вышли и побежали. Слушатели, поняв, что происходит, ринулись за нами. Эта сцена до сих пор стоит перед глазами: мы бежим по длинному пустому коридору, а за нами бегут люди, которые еще что-то хотят спросить, уточнить. Уже у машины нас нагнала пара русских эмигрантов. Они успели лишь сунуть мне в руку записку с номером своего телефона и просьбой позвонить. Мы им позвонили, потом встретились, поговорили.