Наше неушедшее время

Для лучшего понимания английского колониализма я работал над книгой «Сесиль Родс и его время». На мое предложение опубликовать ее в издательстве «Прогресс» прозвучало возмущение: «Что же, сегодня будем выпускать книгу о Родсе, тогда завтра придется издавать книгу о Гитлере!» Но затем она вышла пятью изданиями: в России дважды на русском и один раз на английском (первое русское издание – тиражом 50 тыс. экземпляров). Затем выходила дважды в Южно-Африканской Республике.

Четверть века – с конца 1950-х до середины 1980-х – в СССР издавалось много переводов африканской литературы. В 1983 году вышли тиражом в 50 тыс. экземпляров «Избранные произведения писателей Тропической Африки» и «Избранные произведения писателей Южной Африки». Выходила и европейская романтическая литература об Африке. Роман Хаггарда «Копи царя Соломона» вышел в 1982 году даже в Иркутске в Восточно-Сибирском книжном издательстве, причем тиражом в 100 тыс. экземпляров.

Я считал, что русский читатель должен знать художественную литературу Черной Африки. Поэтому рекомендовал книги для перевода, редактировал их и писал к ним предисловия, заключения, комментарии.

Читал лекции – и не только студентам МГУ и Университета Дружбы народов, но и дипломатам – созданному в конце 1950-х отделу Африки Министерства иностранных дел. Он был составлен из дипломатов опытных, но никогда не занимавшихся проблемами Африки.

С конца 1950-х стали приезжать из Африки известные писатели, журналисты. Сенегалец Алиун Диоп, редактор журнала «Презанс Африкен». Афроамериканский историк Уильям Дюбуа. Певец Поль Робсон.

Робсону и Дюбуа Институт востоковедения устроил торжественные встречи. Поскольку в апреле 1958-го вышла моя книга (это была первая книга нашего отдела), то меня им представили, и я с ними поговорил.

На Ташкентскую конференцию писателей стран Азии и Африки в октябре 1958-го приехали гости с Мадагаскара, из Ганы, Камеруна, Дагомеи, Сенегала, Сомали, Уганды, Нигерии, Анголы. Почти все они бывали и у нас в Институте востоковедения, а затем в Институте Африки.

Мое первое знакомство с деятелем Африканского национального конгресса, крупнейшей партии африканцев ЮАР, произошло летом 1957 года в Москве, на Всемирном фестивале молодежи и студентов. Среди приехавших южноафриканцев был и Джордж Найкер, член Африканского национального конгресса. Несколько вечеров он рассказывал мне о конгрессе. От него я узнал много такого, чего в южноафриканской печати не нашел бы. Потом, в 1990-х, я снова его встретил, уже в ЮАР. Он успел за это время посидеть в тюрьме.

* * *

На рубеже 1950-х и 1960-х в Москву стали приезжать деятели АНК и тесно сотрудничавшей с ним южноафриканской компартии. Эта партия была под запретом правительства ЮАР с 1950 года, АНК – с 1960-го.

Тогда я познакомился со многими лидерами и активистами АНК и компартии. Особенно интересны мне были подробные беседы с Мозесом Котане и Джоном Марксом. Их судьбы помогли понять не только многое в Южной Африке, но и некоторые страницы истории нашей страны. В 1930-х их компартия, как и другие компартии, вынуждена была проводить сталинскую политику «большевизации» коммунистического движения. И я узнал, как Мозесу Котане пришлось участвовать в изгнании его коллеги Джона Маркса из их компартии. А затем – участвовать в восстановлении его прав, и снова сотрудничать с ним.

Важным для меня было общение с коммунистами из семей, приехавших в Южную Африку из Латвии и Литвы.

И с Брайеном Бантингом. Его отец был одним из создателей южноафриканской компартии. Затем, в начале 1930-х, в соответствии со сталинской политикой «большевизации» его исключили. Но его сын все же до конца своих дней был коммунистом.

Я никогда не преклонялся перед коммунистическими идеями. Но борьба южноафриканских коммунистов против расизма вызывала у меня уважение. Особенно когда такие, как Бантинги – белые – жертвовали привилегиями, которые давал им их цвет кожи, ради борьбы против дискриминации других.

Удалось узнать забытое прошлое

Прошлое – не только забытое. Ужасное – поэтому и забывалось.

В конце 1940-х, когда я стал заниматься историей Африки, многие мне говорили, что создание советской африканистики произошло после Великой Отечественной войны и связано с двумя именами: Дмитрия Алексеевича Ольдерогге и Ивана Изосимовича Потехина. Так было принято считать. И лишь в конце 1956-го, затем в 1960-х, я услышал совсем неожиданное.

Узнал, что первая программа советской африканистики была провозглашена в 1929 году, что еще в начале 1930-х на Тверском бульваре, в Коммунистическом университете трудящихся Востока (КУТВ), возникла кафедра африканистики, а на Пушкинской площади – центр по сбору материалов о событиях в Африке. Что на кафедре велась научная работа и читались курсы лекций. Приезжала учиться молодежь стран Южной Тропической Африки.