Наше преступление

— Й я тоже говору...—обрадовался старшина.— Вотъ и напишемъ... 'какъ эта тутъ у нихъ...—и, оты-скавъ рукой шнурокъ, ’ онъ вновь надлъ на глаза стеклышки и сталъ читать по бумажк.

— Вотъ ми тутъ и напишемъ... какъ этта... гд она? чортъ ее... ага! «Да виновнай, но жисть опасно-сти не подвергалъ». Драка съ обой сторопа. Онъ ихъ... какъ это... диралъ, фу, билъ, ну да, билъ, они ему отвчалъ. Не ібила у нихъ этого смисла...

— Умысла? Какъ же не было... — отрицательно покачалъ головой мужикъ съ каменнымъ лицомъ. — Ежели бы безъ умысла, не рубили бы но голов да ,по ше топоромъ да не глушили каменьями... Про-куроръ правильно сказалъ, што и быка такимъ кам-немъ убить можпо, а не то што человка...

— Ишь ты, махонькіе, несмышленные, н знали, што убьютъ. Не знали? Кто имъ повритъ? И дите малос нонче не проведешь...—горячились мужики.

Тугь два мужика, задобренные Ватажнымъ, не смвшіе до сего времени высказаться, ршились вм-шаться.

— Надоть по-божью... што-жъ тутъ... нерши-тельно и лниво протянулъ Матвй изъ деревни За-дорья, весь процессъ продремавшій на скамь при-сяжныхъ.

Онъ обводилъ присутствующихъ своими карими съ хитрецой, глазками, на широкомъ одутловатомъ лиц, густо обросшемъ черными всколоченными воло-

тотото.еіап-кагак.ги

3-13

сами, и ожидалъ, чтобы его мыніе ноддержалъ другой мужикъ съ ломанымъ носомъ.—А они по-божью д-

— По-божью, по - божью! — снова запротстовалъ мужикъ съ ломаннымъ носомъ.—А они по-божью д-лали, какъ глушили каменьями да топорами? Почему мы должпы съ ими поступать по-божью, а они не обвя,-заны поступать по - божью?!. прямо, што твои сшал-лыя собаки...

Матвй осклабился, лниво пошевелился на стул всмъ своимъ медвжьимъ туловищемъ и, запустивъ заскорузлую руку въ курчавую голову, продолжалъ тмъ же лнивымъ тономъ, причмокивая выпяченными влажными губами:

— Што-жъ, парни -его били и енъ въ долгу не оставался и нъ ихъ до болятку доставалъ, кабы енъ самъ не трогалъ... а то самъ затялъ...

— Да, да, Богъ ихъ разберетъ... Тамъ всего /5ыло,— подтвердилъ старичокъ-приказчикъ.—Драка была обо-юдная.

Матвй взглядомъ уставился ,въ лидо Григорія Спиридонова. Тотъ — холодный, методичный пьяпица, впрочемъ, никогда не напивавшійся до такого состоя-' нія, чтобы валяться по земл, медленно повернулъ свое лицо съ^выцвтшими глазами и пимоврно длин-ными ушами къ старшин и вымолвилъ медлнно и тягуче: '

— Надо бы дать ннсхожденіе. Задаромъ бы н убшхи... чмЪ»нибудь и енъ имъ насолилъ. Вишь ка-кой енъ драксунъ... и съ спасскимн парнями дрался... Ещз тогда ему голову проломивши. Можетъ, ежли бы голова у его была цла, такъ и не померъ бы...

Но тутъ опять выступилъ на сцену Михайла Ба-риповъ и разсказалъ, что покойный Кирильевъ ни-какого участія въ драк спасскихъ парней не при-нималъ, а случайно проходилъ по улиц, когда парни «рылись;> иалками, и ему угодили въ голову. Посл этого Кирильевъ только одинъ разъ сходилъ въ боль-

пнцу ла неревязку н ни одного дня не лежалъ, а что говорилъ объ этомъ адвокатъ, все неправда.

— Богъ знаетъ, Богъ знаетъ!— плъ етаричокъ-приказчикъ.— Отсидли семь мсяцвъ въ острог и ежели дать снисхожденіе, еще приговорятъ годика на три, а то и побол, тогда и придутъ къ уму, вы-правятся, а такъ загубить молодыхъ людей ндолго...

— Вотъ и я говору... — повторилъ старшица. — Зачмъ погубить? А три годика отсидятъ и хорошо... будутъ знайтъ. Ви какъ думайте?—спросилъ онъ па-рикмахера, какъ человка самаго интеллигентнаго изъ всхъ и лично, ему извстнаго, потому что иногда приглашалъ его къ себ на домъ стрнчь.

— Да на трн года хорошо...—нершитльно от-втилъ дарикмахеръ, перекладывая одну ногу на другую.

— Хорошо, ежели опредлятъ имъ три года отсид-ки-то... а какъ помен?—замтилъ старикъ изъ По-терплнцъ.—Можетъ, на годъ и того мен.

За это уцпились и другіе мужики, стоявшіе за обвиненіе, но горожане утверждали, что судъ н мо-жетъ присудить на менылій срокъ, потому что пре-ступлніе очень тяжкое.

Мужики не врили и доказывали, что такіе парни, какъ подсудимы, никогда не исправятся, а жалть ихъ нчего, потому что они—н домохозяева, н отцы семействъ, посл которыхъ разорились бы хозяйства или семьи пошли бы по міру. '

— Худая трава изъ поля вонъ, — приговаривали мужики.

Поднялся споръ. Присяжные горячились, кричалн, пе слушали и пребивали другъ друга.

Обсуждще затянулось.

Между тмъ въ канцеляріи, гд толпилась разбив-ілаяся на группы чиетая публика, шли толки о р-чахъ обвинителя и защитника и гаданія о томъ, на чемъ ршатъ присяжные: дадутъ снисхожденіе или обвинятъ? 0 нолномъ оправданіи никто и не думалъ, потому что даже защитннкъ не ршался настаивать на немъ. Кто-то опытный въ судейскихъ длахъ пу-стилъ слухъ, что разъ засдатели такъ долго сов-щаются, зпачитъ, вынесутъ обвинительный приговоръ. Слухъ этотъ передавался изъ устъ въ уста.

— Ахъ, какъ онъ хорошо говорилъ! Неужели вы ихъ не оправдаете, Валерьянъ Семенычъ? Я бы оправ-дало..

Такъ говорила лвому 'члену суда та двушка, къ которой земецъ, всегда в.ъ кого-нибудь влюблен-ный, теперь пылалъ страстью.