Наше преступление

— Ничего не скажу теб, мать, — промолвилъ, вздохнувъ, Деминъ. — Вогъ все видитъ, Енъ все ' скажетъ... а я што жъ? я ничего не знаю.. .

Катерина, съ минуту стоявшая въ оцпенніи съ помертввшимъ лицомъ и полоумными, неподвижны-ми глазами, вдругъ сорвалась съ мста, отыскала свои башмаки, быстро обула ихъ, надла пальтушку и

накинула _на галову ™пПпсеIап-к''акс^и

61

т- Мамынька, сісорйча одвайся, надоть къ ему, къ В4нюшк... вдь одинъ лежитъ... Ну, скоре, мамынька, ради Христа Небёснаго, скорича...

Но Акулина металась по лавк, голосила, причи-тывала и обмирала. ;

Катерина сама обула и одла обезпамятвшую све-кровь. Дти прн первомъ крик Акулины просну-лись и вскочили съ своей постели. Пятнадцатилтній Аонька тихо плакалъ, меныпбй — Гришутка стоялъ, понуривъ голову и сухими страдающими глазами, какъ медвженокъ, изъ-подлобья взглядывалъ то на мать, то на Катерину. Самая маленькая, девятилтняя Маша — любимица Ивана — громко всхлипывала, оти-рая кулачонками слезы съ смоченнаго лица; все ея маленькое тло трепетало; худенькія плечи конвуль-сивно дергались.

Наказавъ дтямъ запереться и никого не впускать, бабы выскочили изъ избы. У порога ихъ встртилъ Деминъ. •

— Я васъ провожу, тетка Акулина! Куда же вамъ однмъ въ такую темень? Теперича всякаго этого на-рода сколько шатается...

Катерина *не нлакала, была даже какъ будто спо-койна, зато вс движенія ея, обыкновенно размрен-ныя и плавныя, стали необычайно стремительны и быстры. ’ _ч.

— Живой ли ёнъ, Ванюшка-то? Застанемъ ли? — спросила она Демина, выбгая со двора.

— Живой былъ... только плохъ... Катерина Пе-тровна...

XII.

Бабы бжали, спотыкаясь и падая. Деминъ запы-хался и едва поспвалъ за Акулиной. Катерина сразу же настолько опередил;іп^іПП⁽еТаП-Ка^ак^аІ околицей деревни (дворъ Акулины былъ второй отъ

края) они сейчасъ же потеряли е изъ вида. Въ ея жутко-спокойномъ, точно окаменвніемъ сердц гд-то глубоко теплилась искра надежды, что мужъ еще живъ, что онъ выздороветъ, что неокончательно изувченъ онъ. Она была, какъ во сн. Надежда эта поддерживала ея бодрость, и Катерина безсознательно берегла ее, и потому-то и не разспрашивала Демина подробне о положеніи мужа, что боялась, какъ бы его объясненія не разрушили эту надежду. Знакомые по-путные нредметы угадывались ею въ темнот ско-ре по привычк, чмъ глазами. Нсколысо разъ споткнувшись и часто обрываясь то одной, то другой ногой, она пробжала тропинкой землю своей деревни, повернула на Брыкаловское поле, миновала мсто, гд давеча встртила парней...

Сбгая съ крутого пригорка внизъ къ Брыкалов-ской усадьб, Катерина упала и, хватаясь за землю руками, поползла внизъ, проворно поднимаясь на но-ги, въ то же время разсчитывая, чтобы не потерять даромъ ни единой секунды. •

Впереди предстояло обОгнуть Брыкаловскую усадьбу, перейти по лав черезъ рчушку, подняться ввбрхъ на Воскресенское поле, опять спуститься внизъ по глубоко врзавшейся въ гор дорог и по низу дойтіі до Хлябинскаго моста черезъ ту же рчушку, длающую своимъ теченіемъ длинную, дугообразную излучину между Брыкаловымъ и Хлябинымъ, тамъ опять надо подниматься въ гору.

Время ползло необычно медленно, дорога казалась неі.омрно длинной. Внизу живота Катерина чувство-ваті давящую тяжесть, сердце билось въ груди, какъ пойі гнная перепелка, но быстроту хода Катерина не умеиыпала и въ голову ей не приходило остановиться и ііСі едохпуть хотя бы'на минутку. Она благополучно пробжала и Брыкалово, иВоскресенсаи оа^ааеьгц передъ Хлябинскимъ мостомъ. Выше моста вода съ іиумомъ и бурчаніемъ переливадась въ открытыя

створки мельничной плотины. Все это проносилось пе-редъ Катериной, какъ въ кошмарномъ сн, и все это ггопутное, обыденное, издавна знакомое, теперь пред-ставлялось ей инымъ, полнымъ таинственнаго и гроз-наго для нея значенія.

Ей казалось, что не она бжала по полямъ, косо-горамъ и мостамъ, а вс эти попутные предметы сами проносились передъ ней, окутанные тьмой, и каждый изь нихъ по-своему, ей одной попятнымъ языкомъ, говорилъ о страшномъ для нея несчастіи.

Далыне иачинался опять очень крутой подъемъ въ гору. Справа, почти у самой воды, едва маячила въ темнот крыша кузницы Григорія — зятя стараго мелъника; рядомъ по косогору въ томъ же двор — лавка его дочери; еще выше — домъ самого хозяина.

Все это какъ-то особенно нудно и тоскливо про-мелькнуло передъ Катериной, широкими шагами, вся перегнувшись впередъ, какъ подъ тяжелою ношей, взбиравшейся на крутой пригорокъ.

Далыпе по улиц деревни мимо огорода, усадьбы и парка дорога была положе и легче. Почти неза-мтный подъемъ въ гору не затруднялъ ходьбы, за то эта часть пути »"показалась Катерин самой томи-тельной и длинной.