Нашествие (Черная масть)

— Ты опять? Они не будут жить по-новому… — я угрюмо поворошил костер наполовину обгоревшей веткой. — Они хотят жить так, как жили. Ты не видела их лица, Ясная Зорька. В них нет того, что присуще всем остальным… Того, пережитого всеми нами, ужаса, за судьбу погибших родных, друзей или знакомых. Ужаса за судьбу нашей страны, или, даже, всей земли. Я вижу только одно — они, волею случая, получили свободу. Они убили уже многих, начав с того охотника и Карги на холмах. Они убили еще двоих мужчин в поселке, это рассказывали мне их жители. Искалечили одного в дальнем стойбище. Надругались над половиной девушек в Озерном… И теперь, организованные в жесткую группу, с паханом, каковым является этот Сыч, станут — и очень скоро! — диктовать свои условия всем остальным! Возможность жить у них появилась, да. Но, жить по понятиям. Я не приемлю такого. И твой муж, и мой брат — Сова! — не хотим быть зависимы, от воли уголовников…

— Что же остается? Уходить? Но куда?

Что я мог ей ответить? Нам оставались, открыты все дороги… Несколько дней на север — и мы оказывались в хорошо знакомых мне руинах мертвого города, где я уже изучил каждый камень. Можно попытаться спуститься в Провал. За те недели, которые прошли после нашего переселения, крутой обрыв мог значительно уменьшиться — земля продолжала гигантскими пластами рушиться вниз. Но, что нас ждет в том краю? Встреча с подобием нелюдя? Стаи крыс-трупоедов? Спускаться в бездну, навстречу неведомо чему? На запад, любая тропа упиралась в водную гладь Синей реки. Попытка переправиться через нее, после того, как русло вновь наполнилось водой, еще никем не была осуществлена. Странные завихрения, смутные, громадные тени, иной раз мелькающие возле берега под водой — это как-то не настраивало на подобную авантюру. Да и тот ящер, который так удачно избавил нас с Угаром от преследования крыс-трупоедов, вряд ли мог быть один. Не зря же Ната рассказывала о чем-то похожем, живущем в озере, окружавшим ее крохотный островок. Иными словами, возможность переправы хоть и существовала, но как-то не прельщала… Оставалось еще два варианта. Уйти в горы… Эту дорогу мы тоже знали. Путь известный и уже пару раз пройденный — но, не более того. Все, что круто вздымалось ввысь, после предгорий, являло собой крайне негостеприимную местность с резкими перепадами температур. Где-то там, по рассказам редких очевидцев, находились очень обрывистые склоны, под большим углом, уходящие прямо в небо… Попытки вырваться, вдоль берега Синей успеха не имели. Река делала резкий поворот к востоку, где, как мы увидели с соседних вершин, делилась на несколько рукавов. Ближайший и самый доступный тек меж таких гигантских отвесных скал, что даже Провал казался чем-то мелким… Пройти к берегу было невозможно — малейшее движение вызывало каменный шквал, сносивший все на своем пути. Что до самого горного хребта — прохода в мощной цепи гор и ущелий еще никто не находил. Правда, если не считать появления самих уголовников. Но, даже, если мы найдем, то место, где они исхитрились попасть в долину — что это даст? Не встретят ли нас там такие же, как и те, от кого мы собрались уходить? Последний путь — на северо-восток. Там, сплошной полосой растеклись болота, между которыми никто не знал безопасных проходов — Салли и Бен не в счет. Они прошли случайно, и вряд ли смогли бы повторить свой маршрут еще раз. А про гибельные, желтые земли востока, и вспоминать не хотелось. Уж где-где, но там, любой поход заведомо оказывался, обречен на гибель — страшные пески и чудовищно увеличившиеся в размерах, насекомые, расправлялись с каждым, неосторожно ступившим на их территорию.

Да, дороги — как бы! — оставались открыты… И, не имелось ни одной. Бросать все наши припасы, с таким трудом выстроенный дом, удобное и защищенное от непогоды место… Опять скитаться? Но и то, что предлагал Сова, у меня в голове не укладывалось вовсе. Случай со спасением Элины, в моей жизни мог считаться единственным, когда я поднял руку на человека с определенной целью — убивать! Но ведь он и был, именно случай, когда промедление могло стать роковым для нас всех. Сова истолковал наше молчание по-своему и вновь предложил:

— Сова тоже не знает войны. Индеец не участвовал в сражениях, он не хочет обманывать своих друзей. Но он убивал не только зверей! Мой брат видел плащ шамана — на нем висят скальпы врагов Белой Совы! Дар и сам убивал в лесу, спасая огненный Цветок — разве нет? Если он сомневается в своих силах — Сова покажет брату, как нанести смертельный удар человеку! Два охотника, знающие степи долины, будут выслеживать чужаков поодиночке и постепенно уменьшат их число… Тогда те, кто останутся, станут сговорчивее. Или, мой друг ждет, когда люди Сыча придут в его дом и лягут на его постель?

— Сова, что ты несешь? — Элина возмущенно вскинула голову.