Наши домашние дела

"Вѣроятно всѣ знаютъ, чтó за народъ артельщики, особенно артелей петербургскаго порта, при которомъ онѣ существуютъ уже болѣе ста лѣтъ; но купцы, т. е. главные отправители и получатели товаровъ, до того свыклись съ артельщиками, въ ряду нѣсколькихъ поколѣнiй, что имъ довольно уже названiя артельщикъ, для того чтобы вѣрить правильному, исправному и всего болѣе безпропажному ходу всякаго дѣла при отправкѣ товаровъ. Вы не найдете ни одной порядочной купеческой конторы, ни одного сколько-нибудь значительнаго акцiонернаго общества, однимъ словомъ — ни одного многоденежнаго, многоотправляющаго и многополучающаго учрежденiя, гдѣ-бы обходились безъ артельщика. Обойдите всѣ эти конторы, спросите во всѣхъ этихъ акцiонерныхъ обществахъ, бывали-ли у нихъ пропажи того, что было ввѣрено артельщикамъ, — едва-ли кто-нибудь припомнитъ случаи такой пропажи. Но что главнѣе безпропажности, это тó, что если случалась бѣда, выходилъ промахъ, являлся недочотъ, — здѣсь уже мы скажемъ не "едва-ли кто-нибудь", а рѣшительно не укажете вы ни одного, кто-бы началъ судебное разбирательство съ артелью. Артель безспорно и безвозражательно платитъ за каждый промахъ своего сочлена-артельщика. На этомъ собственно и держится то безпредѣльное довѣрiе, какое все купечество имѣетъ къ артельщикамъ и артелямъ. Артель — это полное товарищество на паяхъ, гдѣ пай каждаго артельщика есть вкупъ, платимый имъ при поступленiи въ артель, гдѣ существуетъ полная круговая порука всѣхъ и каждаго, и слѣдовательно — гдѣ всѣ хозяева, всѣ равно участвуютъ въ барышахъ и потеряхъ. Товарищество, въ которомъ днежный взыскъ есть только часть наказанiя артельщика, ибо артельщикъ изгнанный изъ одной артели не будетъ уже принятъ ни въ какую другую и навсегда потеряетъ мѣсто, которое вкупомъ, постоянно возрастающимъ отъ прибылей, богато обезпечиваетъ его старость и всю семью его… Предположимъ, что и это обезпеченiе не остановитъ безчестнаго отъ мошенничества, — и тутъ артель застрахована отъ потерь значительныхъ. Связь между ними до того сильна, такъ передается и поддерживается она вѣковыми преданiями, что если не каждый артельщикъ порознь знаетъ всю подноготную своего собрата, то вся артель навѣрное уже знаетъ его связи, знакомства и прiязни. Расторопность артельщика, особенно петербургскихъ артелей, такъ развита, что вы въ каждомъ хорошемъ артельщикѣ видите единенiе умнаго, опытнаго и смышленаго повѣреннаго, съ строгою выдержкою стараго, заслужоннаго воина. Въ исполнительности — это предѣлъ самой строгой военной дисциплины, незнающей отговорокъ… Бывшiй коммерческiй банкъ, теперешнiй банкъ государственный, таможня — ввѣряютъ артельщикамъ десятки и сотни тысячъ, и не знаютъ потерь. Артели хранятъ въ складахъ С.-Петербургской таможни, подъ своею отвѣтственностiю, товара на 80 миллiоновъ рублей, охраняютъ казеннаго пошлиннаго сбора болѣе чѣмъ на 14 миллiоновъ рублей, и все это безъ всякой бюрократической, многописьменной формальности: таможнѣ никогда не случалось входить съ ними въ какое-нибудь судебное разбирательство".

Далѣе — московскiе отправители грузовъ проводятъ параллель между частнымъ агентомъ и артелью, высчитавъ всѣ преимущества артели относительно надежности надзора за перевозимыми товарами, — надзора, который у агента дѣлается чрезъ наемныхъ людей, а у артели на каждомъ пунктѣ онъ непосредственно-хозяйскiй, — они, отправители, прибавляютъ еще слѣдующее замѣчанiе:

"Всѣ эти выгоды артелей передъ частнымъ коммерческимъ агентомъ понятны каждому; но для отправителей, особенно купеческихъ прикащиковъ, есть еще одно весьма важное удобство при артеляхъ. Какая-бы скромная контора ни была у агента, какъ-бы онъ ни былъ мелкочиновенъ, а все-таки по огромности самаго дѣла, т. е. прiемкѣ и сдачѣ до 30 миллiоновъ пудовъ, эта контора, какъ было и бываетъ, непремѣнно разрастается до предѣловъ небольшого департамента, непрѣменно тутъ заведется конторская iерархiя особое, своего рода, конторское чиновничество. Дѣла множество, просьбъ бездна, — кто устоитъ противъ искушенiя важности, значенiя и вѣса? Исполнители — все люди наемные; по этому самому непрѣменно требованiями строгаго учота и бдительнаго присмотра заведется множество формальностей. И то и другое весьма знакомо намъ, отправителямъ, и на то и на другое мы, отправители и получатели товаровъ, никакъ не можемъ привыкнуть смотрѣть иначе, какъ на зло, пожалуй и неизбѣжное при коммерческомъ агентѣ или при распоряженiи отправкою отъ самаго управленiя дороги. И то и другое совершенно уничтожается при артеляхъ: артельщикъ, весьма часто извѣстный отправителю, беретъ у него на мѣстѣ товаръ, а тамъ его уже дѣло — всѣ формальности съ дорогою. Къ получателю опять артельщикъ привозитъ товаръ, и часто довольно будетъ знать — какой артельщикъ привезъ, чтобы товаръ былъ сложенъ у получателя безъ всякаго осмотра и перевѣшиваiя".