Наши фиолетовые братья

— На восход?.. — спросил Борисов. — Поэтично... Нет, восходы здесь ни при чем, я вышел вон оттуда, с юга. Там меня и схватили.

— Арестовали, — поправил капитан. Сняв СТУРН, он упер приклад в землю и облокотился на него, словно был уже на болоте. В саму дискуссию офицер до поры до времени не встревал.

— При чем тут твои ямы?! — возмутился Матвей. — Женщине оружие вообще противопоказано! Стрелять ты могла куда угодно, а пришелец скрылся вон там, в тех зарослях. Я точно помню!

— Сомневаюсь, — язвительно молвила она. — После такой дозы надеяться на память просто наивно.

— Я докажу! — решительно произнес он и, добежав до ближайшего скопления кустов, помахал оттуда какой-то веточкой. — Ну! Я же говорил! — крикнул Матвей, хотя при радиообмене необходимости в этом не было. — Сучок отломан! Когда эта тварь продиралась, у нее ботинок вот здесь застрял.

— При чем тут ботинок! — презрительно бросила Дарья. — Ты этот сучок сам только что отломил. И не мог пришелец в кустах застрять, у него же излучатель был, — добавила она, обращаясь к капитану. — Короткий излучатель, вмонтированный в правый рукав. Или нет... в левый?..

Офицер по-прежнему соблюдал нейтралитет.

— Хватит бредить, — заявил Борисов. — Я пришел сюда с юга, и идти надо на юг. А ваши улики — доказательства более чем косвенные. Все эти рукава и веточки... Чушь! — подытожил он.

Капитан некоторое время постоял в раздумье, словно сравнивая достоверность показаний одного битого и двух небитых. Наконец, приняв какое-то важное решение, он опустил на шлеме забрало и уже из-за бронестекла улыбнулся всем троим.

— Зинчук! Построить расстрельную команду! — дружелюбно произнес он. Затем на секунду приподнял колпак и спросил:

— Так куда мы идем?

— Туда! — одновременно выкрикнули Дарья, Матвей и Шуберт и одновременно же вытянули руки, все — в разные стороны.

Офицер удовлетворенно кивнул и защелкнул на шлеме гермоклапан. Один из бойцов, видимо, как раз Зинчук, споро выстроил в шеренгу пятерых десантников.

— Я согласна! — выпалила Дарья.

— С чем? — поинтересовался капитан.

— А-а... А со всем! — нашлась она. — Со всем согласна. Да мне, если честно, все равно, куда идти. Могу вообще никуда не ходить... — Она с независимым видом развернулась и направилась обратно к шлюзу, но офицер поднял длинный СТУРН и положил приклад ей на плечо.

— Зинчук! — позвал он. — Команда готова?

— Так точно!

— Оружие к бою. Защита — на максимум. В цепь. Среднее прикрытие. Направление... Запад, — сказал он после паузы. — Марш!!

Шестеро бойцов, включая неотличимого от прочих Зинчука, вскинули от животов чудовищные дула нанодиссамблеров и, вминая мелкие камни в сухую пыль, медленно двинулись на заходящее светило. Слева на траках со скрежетом ползла взводная МУЗА — Мобильная Установка Залповой Аннигиляции.

Когда стало ясно, что отделение Зинчука во главе с капитаном двинулось впереди отряда боевым дозором, у кандидатов на расстрел снова отлегло от сердца. Новая функция расстрельной команды была им более по душе. Не омрачало радости очередного спасения от нанораспада даже то, что шли они вместе с авангардом и почему-то — видимо, исключительно по совпадению — не за строем, а впереди. Капитан небрежно помахивал стволом тридцатикилограммового СТУРНа, и в его прицельном мониторе невзначай появлялась то спина Борисова, то ноги Матвея, то Дарья, шагавшая посередине.

Вскоре на пути попались первые заросли кустарника, уничтоженные десантниками так быстро, что Борисов не успел и моргнуть. Опасливо ступая по атомарному праху, он окончательно распрощался с идеей удрать, впрочем, так же как и с другими своими идеями — предложить взятку, сказаться больным или пригрозить связями в верхах. Мастер подозревал, что все многообразие вариантов в данном случае ведет к одним и тем же последствиям.

Глядя на вылизанную землю, Борисов глубоко задумался об этих самых последствиях и потому крики в радиоэфире воспринял не сразу. Когда же он поднял глаза, то увидел, что от прежней степи, кроме пепла под ногами, не осталось уже ничего.

Он оказался внутри огромного колодца, или, точнее, — в некоем пространстве, огороженном сплошной ширмой, если тут можно было говорить о какой-либо точности. Матовые стенки неопределенно-темного цвета поднимались метров на десять и образовывали почти правильный цилиндр примерно двадцати метров в диаметре. Борисов мог бы обойтись и без расплывчатого «почти», однако он почти сразу обнаружил, что это вовсе и не цилиндр, а замкнутый ряд прямоугольных панелей, каждая — шириной около полутора метров. Разумеется, мастер удивлялся тому, откуда на ровном месте взялся этот колодец и как он в него попал, хотя удивлялся он не сказать чтобы сильно. После стремительной смены ландшафтов появление этой странной постройки скорее злило, чем вызывало изумление.

А вот капитан встревожился не на шутку, о чем свидетельствовал мощнейший залп из нанодиссамблера. Непроницаемая секция поглотила заряд, как вечность поглощает бытие микроба. Остаточное поле на мгновение искривило углы и грани и, всколыхнув воздух, растворилось.