Наши фиолетовые братья

— А где штурвал? — Даша провела пальчиками по краю новой панели. — Ну, вправо-влево, вверх-вниз, как мы будем маневрировать?

— Разберемся, — пробормотал Матвей, тоскливо глядя на обилие кнопок и непонятных надписей-пиктограмм. — Если есть такая штуковина — найдем.

— А если нет?

— Как это «нет»? Что же, этот крейсер только по прямой летать обучен?

— Матвей! — Дарья прижала руку к груди и медленно села в кресло. — Кажется, я тоже все поняла!

— Какие вы догадливые! — с сарказмом сказал напарник. — Сейчас тоже побежишь без оглядки?

— Нет, но Шуберт прав, надо отсюда уходить...

— Заладили!.. — Мотя упрямо потыкал в кнопки и уставился на схему. — Не мешай! Ничего особенного не произошло.

— Мотя, — уже просящим голосом позвала Дарья. — У него нет штурвала...

— Не может такого быть! У него есть штурвал! И пушки у него есть! И двигатели наверняка не только те, что снаружи торчат, а где-нибудь в недрах настоящие укрыты — главные!

Пол снова дрогнул, но на этот раз как-то по-другому, более основательно и мощно. Лейтенанты прислушались к ощущениям и зафиксировали неоспоримый факт. Станция-корабль-планета пришла в движение. Ускорение было почти незаметным, как ход минутной стрелки в механических часах, но с каждым мгновением оно увеличивалось и такими темпами примерно через час могло стать вполне приличным. Достаточным если не для гиперпрыжка, то по крайней мере для того, чтобы черная планета существенно подкорректировала свою орбиту.

Глава 28

— Господин майор! — Один из ученых тронул Калашникова за плечо. — Проснитесь!

— Я и не сплю! — Тот открыл глаза и строго взглянул на подчиненного. — Какой может быть сон в боевой обстановке? Что стряслось?

— Прицел сдвинулся!

— Какой прицеп? К чему? — Калашников поднялся с удобно изогнутой железяки и поправил мундир. — Куда сдвинулся?

— Радарный прицел. На два градуса, — пояснил помощник. — И продолжает сдвигаться.

— Вы что, поворотный механизм трогали? — сурово спросил майор.

— Никак нет! Он сам!

— Сами только сопли текут! Кто разрешил вращать прицел?! Что вы мне тут за самодеятельность устроили?!

— Так ведь черная планета сместилась, а за ней и труба повернулась... — Подчиненный махнул рукой в сторону основания пушки.

— Планета?.. — Калашников озадаченно уставился на ученого. — А может, это крыша у тебя сдвинулась с этих... со стропил?

— Эй, крысы тыловые! — весело крикнул кто-то от входа в бункер. — Вы когда успели дверь починить?

— Что там еще? — забеспокоился Калашников. — Ну-ка взгляни, может, враги прорвались?

— Нет, не должны... — Помощник тем не менее попятился. — Враги же угукают... Они по-нашему разговаривать не умеют...

— Что, от страха языки проглотили?! — прокричал все тот же голос. — Зинчук, давай МАСЛом!

— Да это внутренняя створка, — откликнулся второй голос. — Ее и СТУРНом можно... Вот если бы у этого шлюза обе створки остались, да еще отрицательное давление между ними... Только наружную мы еще раньше диссамблировали, когда шпиена ловили...

— Грамотеи, — скрипнул Калашников, косясь на помощника. — Иди открой, а то действительно палить начнут.

— А-а...

— Да не трясись ты! Наши это, «дебоширы»... Дойти до двери ученый не успел. Дверь, тщательно запертая после ухода дежурных и цивильного разведчика, с грохотом провалилась внутрь бункера, и на пороге в клубах пыли появились фигуры вооруженных СТУРНами солдат.

— Тут-тук. Кто в теремочке живет? — хохотнул первый.

Когда пыль немного осела, Калашников узнал в нем капитана Мищенко. Узнал только по блеску титановой переносицы, поскольку лицо «дебошира» покрывал толстый слой сажи.

— Майор Калашников! — гордо ответил начальник ИО, выглядывая из оперативного зала. — Вы чего тут буяните? Заняться нечем?

— Ага... — Капитан положил оружие на сгиб локтя и чуть наклонил голову. — Приказ поступил — вокруг этого бункера оборону организовать...

— От кого поступил? — насторожился майор.

— От Бугая, — ответил Мищенко, осматриваясь. — Ну и хламу тут! Полезное-то что-нибудь есть?

— А как же! — Калашников приосанился. — Вон там секретное орудие...

— О-о! — уважительно протянул капитан. — Ну, тогда мы этим фиолетовым братьям быстро сопатки прочистим. На прямую наводку сможете его вывести?

— А сами что?..

— Так ведь маловато нас осталось, и заряды в СТУРНах кончаются. — Мищенко обернулся. — Зинчук, пошли Дуста за полковником. Пусть скажет, что объект к обороне готов... Нет, слишком сложно... Пусть скажет, что все готово...

— Дустназаров! — рявкнул Зинчук. — Ко мне!

— Я! — бодро отозвался хлеборез.

— Беги к Бугаю, скажи «все готово», понял?

— Так тошно!

— Повтори.

— Бежать к господину полковнику, сказать «кушать подано!».

— Балда, «все готово» скажи!

— Сказать «балда, все готово, скажи!».

— Господин капитан, разрешите я сам сбегаю, — предложил сержант, махнув на хлебореза рукой.

— А это насекомое вместо тебя останется?! — возмутился Мищенко.

Зинчук кисло улыбнулся и, развернув Дустназарова в нужном направлении, приказал:

— Скажешь Бугаеву «кушать подано». Понял?

— Так тошно!

— Бегом!

Хлеборез опрометью бросился в дымные сумерки, а Зинчук принялся разводить прочих солдат по позициям.