Наши уже не придут

— Могу дать и пять тысяч, если вы считаете, что двух тысяч недостаточно, — пожал плечами Аркадий. — Но пять — это верхний предел. Больше нежелательно — мне ещё запасы стрептоцида пополнять…

— Вот стрептоцид — великолепнейшее открытие, — произнёс Николай Фёдорович. — Он показывает чудеснейшие результаты, но самое главное — его можно давать пациенту внутрь, что уже не раз избавляло пациентов от бактериемии. Я думаю, именно в этом направлении следует двигаться всем заинтересованным исследователям. Перспективы невероятные и даже не сомневайтесь — тысячи исследователей по всему миру уже занимаются этим. Нас, несомненно, ждут великолепнейшие открытия, в самом ближайшем будущем.

То, что новости о чудодейственном препарате, просочились за кордон и там началось невероятное возбуждение — это уже состоявшийся факт. В разных странах стрептоцид запатентовали уже десяток раз и производство налаживается везде, где только есть возможность.

В Великобритании часть химической промышленности перешла на производства лекарства — там в правительстве уже давно не сидят дураки, поэтому выработке стрептоцида придали стратегическое значение.

В Германской империи, несмотря на то, что Вильгельм II тот ещё субъект, тоже оперативно среагировали и уже вовсю производят новое лекарство, которое начало встречаться в индивидуальных пакетах убитых солдат.

Французская республика тоже не проспала, но масштабы производства там, почему-то, меньше. Возможно, просто химия хуже или поняли всё не до конца.

Больше всего радовало Аркадия то, что теперь точно не забудут и не потеряют. Стрептоцид, рано или поздно, доберётся до самых дальних уголков планеты и спасёт миллионы людей. Но всегда есть место для стремления к лучшему.

— Тем не менее, я бы хотел, чтобы именно вы занялись исследованием этого вопроса, — произнёс Аркадий. — И тогда я завтра же передам вам названную сумму. И если окажется, что я прав, то вы просто обязаны будете выработать способ выделения искомого вещества.

— Деньги лично мне можете не передавать, — погладил бородку Гамалея. — Три тысячи рублей передайте приютам для беспризорников, а две тысячи подарите этому институту. Так эти деньги будут потрачены с большей пользой.

— Тогда я увеличиваю сумму до шести тысяч, — произнёс Аркадий. — Тысяча — это исключительно вам. Если вас не будут отвлекать бытовые проблемы, то вы будете работать продуктивнее.

— Я не могу сказать, что меня отвлекают бытовые вопросы, — поморщился Гамалея.

— И всё же, так будет надёжнее, — настоял Аркадий. — Всякий труд должен оплачиваться.

— Хорошо, я согласен, — произнёс Николай Фёдорович. — Но остальную сумму…

— Даже не сомневайтесь, я всё сделаю, — заверил его Аркадий. — Когда вы сможете приступить к исследованиям?

— Через несколько недель, — ответил Гамалея.

— Можете эпизодически оповещать меня о достигнутых результатах? — попросил его Немиров.

— Если эти результаты вообще будут — разумеется, — кивнул Николай Фёдорович.

— Интуиция настойчиво шепчет мне, что будут, — улыбнулся Аркадий. — Что ж, пойду я тогда — нужно договориться с вашим руководством, а затем посетить приюты для беспризорников.

*24 мая 1917 года*

«Так вот ты какой…» — внимательно рассмотрел Аркадий Александра Фёдоровича Керенского.

На фотографиях в газетах Керенский был в обычных деловых костюмах, но после становления военным министром он начал одеваться в стиле «милитари» — в военные галифе и френч. Воинского звания у него нет, он гражданский, поэтому на френче нет никаких знаков различия.

— Товарищи офицеры! — заговорил он. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы обсудить насущную необходимость для нашей Родины. Как вы знаете, ситуация на фронте тяжела. Месяцы революционных потрясений, к сожалению, не прошли бесследно для нашей армии. Но дух революции — это могучая сила! И мы, одухотворённые ею, просто обязаны воспользоваться ею!

Аркадию и остальным присутствующим офицерам не понравилось, с чего зашёл Керенский.

«Если о духе революции заговорил…»

— Мы должны показать всему миру, что революционная Россия — это не разложившаяся и разлагающаяся масса, а грозная сила! — продолжал Александр Фёдорович. — Немецкие агрессоры, вероломно напавшие на нашу Родину, до сих пор уверены, что революция прикончила Россию. Мы обязаны показать им, что они глубоко ошибаются!

«… то означать это может только новое наступление».

— Новое масштабное наступление — это именно тот шаг, который покажет врагу, что Россия жива! — одухотворённо воскликнул Керенский. — Что армия революции — это мощная сила! Что Россия, несмотря на все невзгоды, готова идти до конца! До победного конца!

«Ну, всё», — подумал Аркадий. — «Он ещё не знает, но только что похоронил Временное правительство».

Несмотря на растущую поддержку большевиков, у них есть влияние только на Петросовет, в котором они теперь занимают чуть больше трети мест. И то, это Аркадий повлиял: генерал Алексеев дал добро и от Северного фронта в Петроградский совет зашло триста семьдесят шесть солдатских депутатов. Естественно, все они оказались большевиками.