Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)

— Северус, занятия в школе продолжаются. Я очень коротко объявила студентам о том, что была раскрыта тайная организация сторонников Волан-де-Морта, что в раскрытии её принимали участие некоторые преподаватели Хогвартса и что членами этой организации была убита Мэри МакДональдс. Подробности они узнают из газет. Разумеется, все взволнованы, но паники нет, в школе порядок. Вот только мы потеряли сразу нескольких преподавателей… И нам нужно как можно скорее решить эту проблему.

— Что вы предлагаете?

Северус и сам знал ответ на этот вопрос, но ему хотелось услышать его из уст директора.

— Сегодня и впредь до назначения нового преподавателя я буду вести уроки Трансфигурации, — ответила Мак-Гонагалл. — Если бы вы согласились вести Защиту от Тёмных Искусств, а Эйлин взяла на себя зельеварение, это было бы решением проблемы. Занятия по основным предметам не прервутся, ну, а маггловедение подождёт, пока Попечительский совет найдёт учителя по этому предмету.

— Я не против такого расклада, но решать за Эйлин не могу. Если она сама согласится вести зельеварение — я её поддержу. Если нет, давить на неё не собираюсь.

— Я и не призываю вас к этому, — Минерва взглянула на него с укором. — Просто поговорите с ней и дайте мне знать о вашем решении. Чем скорее, тем лучше.

— Хорошо, — Снейп кивнул. — Вы узнаете об этом сегодня вечером или завтра утром — всё будет зависеть от того, сколько времени Эйлин будет спать, ну, и от её самочувствия, разумеется.

— Да, конечно. Спасибо, Северус, — она кивнула, давая понять, что разговор окончен. Северусу стоило большого труда покинуть кабинет походкой, исполненной королевского достоинства, вместо того, чтобы вихрем вылететь за дверь и помчаться к кровати Эйлин со скоростью первокурсника, несущегося по коридорам Хогвартса на перемене.

Опустившись на стул у постели жены, Северус призвал с помощью Акцио первую попавшуюся книгу, раскрыл её у себя на коленях и сделал вид, что погрузился в чтение, в то время, как его взгляд, так же, как и все его мысли, был неотрывно прикован к спящей Эйлин.

Первое, что увидела Эйлин, открыв глаза — это устремлённый на неё взгляд, загадочно-непроницаемый и напряжённый одновременно. Тревожный и тревожащий. Такой родной, но сейчас вызывающий в ней определённое беспокойство. Встретившись с глазами мужа, Эйлин попыталась придать своему взгляду как можно больше бодрости и теплоты, чтобы он знал — она в порядке. Северус на секунду прикрыл глаза, показав, что он понял её, и легонько сжал её руку, лежавшую поверх одеяла.

— Как ты себя чувствуешь?

Банальный и вполне ожидаемый вопрос. Но сколько в этом голосе скрытой теплоты, тревоги и нежности…. Кто бы мог подумать, что её Северус, человек, чьё имя, и то означает «Суровый», способен на такие чувства. И что эти чувства вызывает в нём она. И это после того, что с ней произошло на его глазах, после того, что она побывала игрушкой в чужих омерзительных руках, в полной власти этих подонков без всякой возможности оказать сопротивление…. Эйлин судорожно сглотнула и, стараясь не показать нахлынувших на неё чувств, бодро произнесла:

— Чувствую себя, наверное, хорошо…. Ещё не поняла.

Хвала старым советским фильмам — они всегда приходили ей на помощь в трудную минуту, щедро делясь подходящими цитатами, когда своих слов не хватало или они были слишком невыразительны.

— Сейчас мадам Помфри разберётся, как ты себя на самом деле чувствуешь.

Северус встал, собираясь позвать целительницу, но Эйлин остановила его со словами:

— Я точно знаю лишь одно — мне срочно нужно кой-куда.

Она села в кровати, прислушиваясь к собственным ощущениям. Кажется, всё в порядке. Она в состоянии сидеть. Ничего не болит. Эйлин спустила ноги на пол. Северус предусмотрительно пододвинул к ней больничные тапочки, стоявшие на прикроватном коврике. Сунув ноги в тапки, Эйлин поднялась. Что ж, голова не кружится, равновесие удерживается, ноги не дрожат. Можно топать вперёд. Где тут у нас удобства? Северус предусмотрительно взял её под руку и повёл к выходу из палаты. Эйлин чувствовала, что и сама отлично добралась бы в нужное место, но ей была приятна его забота. Проходя мимо спящих Джинни и Гермионы, она заметила, как из ушей у них идёт пар и подняла руку к своему уху, пытаясь понять, происходит ли с ней то же самое.

— Уже нет, — сказал Северус. — Весь вышел, пока ты спала.

— Привет, ребята, — поздоровалась она с Гарри и Роном. Это прозвучало почти бодро, и Эйлин похвалила себя за то, что смогла скрыть стыд, вдруг навалившийся на неё при виде свидетелей её недавнего унижения. Северус сильнее сжал её локоть, и она уверилась, что он всё понял и таким образом похвалил её. Голоса, ответившие на её приветствие, были значительно менее бодрыми.

Проведя Эйлин до туалета и обратно, Северус привёл к ней мадам Помфри. Осмотрев Эйлин и подробно расспросив её о малейших нюансах самочувствия, колдомедик повернулась к Северусу: