Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)

— Гарри обещал открыть камин, так что я, пожалуй, через него, — отозвалась Эйлин.

— Тогда воспользуйся директорским камином. Я договорюсь с Минервой. Иначе мне придётся задержаться, чтобы закрыть наш камин после тебя, и я опоздаю к Люциусу. Мне бы этого не хотелось.

— Конечно, милый. Обратно мне тоже через её камин?

— Да. И постарайся не задерживаться.

— Не могу обещать. Нам слишком многое нужно обсудить. Кстати, ты не хочешь присоединиться к нам после встречи с Малфоем? Думаю, тебе есть что сказать нам всем.

— Посмотрим. Надеюсь, Лонгботтом не потеряет, как обычно, способность соображать при моём появлении?

— Ну, если уж он не испугался этой змеюки…. Ты всё-таки, выглядишь значительно менее опасным, — губы Эйлин тронула ироничная улыбка.

— Кто знает, кто знает…. Впрочем, детские страхи с годами проходят, так что, будем надеяться….

— Проходят. Но не у меня, — со значением взглянула на него Эйлин. — Помните об этом, господин профессор.

— И вы, миссис Снейп, не забывайте, что господину профессору есть чего бояться, — усмехнулся он.

После обеда Снейп подошёл к Мак-Гонагалл и договорился с ней о возможности для Эйлин воспользоваться камином в её кабинете. Он уже подумывал, не поставить ли Директора в известность о том, что происходит в стенах руководимого ею учреждения, но решил повременить с этим до того момента, пока его разговор с Малфоем и встреча Эйлин с друзьями не дадут ему больше информации. Снейп был благодарен Минерве уже за то, что она не задавала лишних вопросов, и ему не пришлось объяснять, почему Эйлин не может воспользоваться каминов в их комнате.

Пока Северус решал вопросы организации тренировок по квиддичу для слизеринской сборной, Эйлин поговорила с первокурсницей Лиззи Шнайдер, чьей истерикой воспользовались для того, чтобы выманить её из комнаты. Перед этим Эйлин прочитала личное дело девочки. Немка по происхождению, Лиззи была полукровкой и до семи лет прожила с родителями в Германии. Её отец-маггл занимался бизнесом, ради которого, собственно, и переехал в Англию. Судя по всему, Лиззи с трудом привыкала к новой стране, к новому языку, к новой школе и к окружавшим её людям. Ну, а события последнего года заставили её мать-волшебницу вообще вернуться в Германию к родственникам, прихватив с собой дочь. Теперь семья Лиззи воссоединилась, а ей самой пришло время поступить в Хогвартс. Но, очевидно, все эти волнения и переезды сильно повлияли на психику ребёнка. Поэтому первые дни пребывания в школе стали для Лиззи трудным испытанием, и ребёнок просто не смог справиться со своими эмоциями.

Придя в слизеринскую гостиную, Эйлин не застала там почти никого, кроме нескольких самых старательных учеников с разных курсов, молча сидевших, уткнувшись носом в книги. Лиззи она заметила, сидящей в уголке дивана с учебником трансфигурации на коленях. Эйлин присела рядом и тронула девочку за руку:

— Лиззи, мы можем сейчас поговорить?

Девочка подняла на неё глаза неопределённого зеленовато-орехового цвета и молча кивнула.

— Тогда, может, пойдём, прогуляемся? Пока ещё погода не испортилась, и есть возможность гулять.

Лиззи послушно встала, отнесла учебник к себе в комнату и вернулась, одетая в мантию. Они с Эйлин вышли во двор замка и медленно побрели в сторону озера.

— Лиззи, скажи, ты уже немного привыкла к школе?

— Да, — девочка напряжённо смотрела перед собой.

— А в первые дни тебе тут не нравилось?

— Да. Мне хотелось домой.

— А сейчас?

— И сейчас ещё хочется. Но я уже привыкаю, — Лиззи говорила, как будто повторяя заученный текст, и это не нравилось Эйлин. Она остановилась, присела перед девочкой на корточки и заглянула ей в лицо:

— Лиззи, я знаю, что кое-кто здесь угрожал тебе. Не верь ей. Никто тебя тут не обидит. Просто держись подальше от Аманды. А если она будет угрожать тебе или запугивать — сразу говори мне.

— Угу, — Лиззи опустила голову, стараясь не смотреть на Эйлин.

— Она сказала тебе, что я злая и со мной нельзя говорить? — спросила Эйлин. Девочка молчала. — Не верь ей. Просто ещё совсем недавно я была студенткой Слизерина, такой же, как она. А теперь я жена декана, и Аманду бесит, что ей приходится признавать этот факт и называть меня «миссис Снейп». А поскольку я — магглорождённая волшебница, чистокровная мисс Флинт меня всю жизнь в грош не ставила, и теперь бесится от того, что вынуждена подчиняться мне.

Лиззи подняла голову и теперь смотрела на Эйлин с интересом и удивлением. Ей казалось невозможным, чтобы жена декана откровенничала с ней — никому не известной напуганной первокурсницей.

— И ещё. Когда я поступила на первый курс, у меня не было никого — ни мамы, ни папы. Они погибли в автокатастрофе. Так что я знаю, что такое тосковать по родным.

Глаза Лиззи наполнились слезами, и Эйлин неожиданно для себя обняла девочку и прижала её к себе. Лиззи всхлипывала у неё на плече, а Эйлин гладила её по голове и тихонько говорила: