Наши за границей

Но вотъ и поздъ сталъ убавлять ходъ. хали совсмъ тихо между цлыми рядами вагоновъ, стоявшихъ на запасныхъ путяхъ. Бродили рабочіе по запаснымъ путямъ. Не взирая на дождь, Николай Ивановичъ отворилъ окно и, высунувшись изъ него, съ нетерпніемъ смотрлъ по направленію къ русской границ. Вдругъ какой-то рабочій громко выругался по-русски, упомянувъ крпкое слово. Николай Ивановичъ вздрогнулъ.

— Глаша! Русскіе ужъ! Русскіе мужики! По-русски ругаются! — воскликнулъ онъ и торжественно црибавилъ:- Здсь русскій духъ, здсь Русью пахнетъ.

Еще минута. Послышался скрипъ и стукъ тормазовъ, и поздъ остановился.

— Пріхали на русскую границу? Ну, слава Богу! — произнесла Глафира Семеновна и перекрестилась.

Перекрестился широкимъ крестомъ и Николай Ивановичъ.

Русскій говоръ уже слышался въ нсколькихъ мстахъ. Виднлись два столба: одинъ съ австрійскимъ гербомъ, другой съ русскимъ. Вбжалъ въ вагонъ носильщикъ и забралъ вещи супруговъ. Супруги вышли изъ вагона и пошли по платформ. Вотъ и станціонное зало. У дверей стоялъ бравый русскій жандармъ и отбиралъ паспорты.

— Русскій человкъ! Настоящій русскій! Голубчикъ! — воскликнулъ Николай Ивановичъ и отъ полноты чувствъ обнялъ жандарма.

1890