Насилие истиной

— Никакой жалости, никакого снисхождения!.. Ни к кому! — произнесла она вслух и осеклась, не найдя в своей душе даже жалких остатков милосердия. Была только злая боль и жажда мести. — За работу! За работу!.. — потирая руки, говорила она, направляясь к ноутбуку, но задержалась у буфета. Вынула бутылку «Мартини» и, чертыхаясь, налила полстакана. Доливая водкой, пролила драгоценную влагу и еще больше рассвирепела. — Все узнают, кто не знал, Жаклин Рахманину, все вспомнят, кто забыл!.. Я рождена не для того, чтобы сгинуть в безвестности!.. У каждого своя дорога к славе!.. Сам Бахарев сказал мне: «Ты Ева и гений!..» И в точку попал, я именно такая!

* * *

Никто не опоздал, не имело смысла. Первым въехали на узкую дачную дорогу Бахаревы на «Вольво», за ними следом — «Мерседес» Крыловых. Не успели они выйти из машин, как подкатили Валуевы на серо-стальном «БМВ». Все были чрезвычайно рады видеть друг друга. Все испытывали чувство необыкновенной сплоченности и взаимной симпатии, поскольку были объединены общим врагом. Никогда, за все время знакомства, Илона с Лерой так приветливо не улыбались Алле. И та, в свою очередь, нашла, что Илона не столь уж заносчива, а Лера не столь уж и полна. Ранее раздражавшая ее прическа писательницы — пышные, каштановые волосы, собранные в тяжелый узел, — показалась ей теперь почти элегантной, а полные бедра в сочетании с довольно тонкой талией — почти привлекательными.

Легкий шелест шин заставил всех оглянуться: ярко-красный «Феррари» въехал на дорогу.

— Миллионерша пожаловали! — с привычной иронией, но без обычной порции яда, прокомментировала Илона.

Из остановившегося «Феррари» первым вышел телохранитель, высокий, крепкий, как скала, парень. Он открыл дверцу, и элегантная ножка ступила на асфальт. Илона проследила за взглядом мужа, и глубокая морщина перерезала ее лоб.

С заднего сиденья вылез Никита.

— Привет! — оглядел он всех. — Ну что, идем к нашей бытописательнице?

— А Марианна? — всполошился Эдуард.

Никита развел руками.

— Марианна — как ветер, захочет — залетит, захочет — изменит направление.

— Скорее уж как ведьма на помеле, — почти не разжимая губ, успела шепнуть Лере Илона.

Та согласно кивнула.

У калитки произошло замешательство. Валуев и Напольский вошли, остальные немного отстали.

— Гостей принимаешь? — крикнул Алекс, завидев на веранде Жаклин.

— К тому же учти, мы — не непрошеные! — звонко заметил Никита. — Мы тебя предупреждали!

Она безразлично махнула рукой — мол, заходите!

— О!.. — игриво скользя глазами по Жаклин, издал возглас Напольский. — А мы сегодня свежи и чертовски соблазнительны!

Алекс опытным взглядом окинул бывшую любовницу и чуть поморщился.

Но Жаклин действительно постаралась, даже больше того, сделала невозможное: ее лицо приобрело живые краски. Волосы были слегка уложены, на первый взгляд ничего специального, но очень мило. Просторное темно-синее платье с длинным жакетом, призванное скрыть излишнюю полноту, не совсем успешно, но все же справлялось со своим назначением.

Жаклин посмотрела на Алекса. Словно искра между ними, мелькнуло воспоминание: они словно увидели друг друга теми, молодыми, влюбленными…

— Привет, чаровница! — нарочито слегка картавя, почти пропел Никита и поцеловал ее в щеку.

Жаклин отпрянула от неожиданной ласки и тяжелым взглядом оглядела бывшего любовника.

«Это была страсть!..» — пролетела мысль.

— Здравствуй, подруга! — выжидательно глядя на нее, сказала Илона.

— Здравствуй, проходи!

Гарри Бахарев тяжело поднимался по ступенькам. Он ничего не сказал Жаклин, а сразу прошел в гостиную.

— Привет! — сквозь зубы бросила Лера.

— Ну, здравствуй, сто лет не виделись!.. — начал было Эдик Крылов, но, вспомнив, по какому поводу они собрались, растерянно проговорил: — Вот уж не ожидал, что ты так с Петром Арсентьевичем…

— Тебя ждет еще много сюрпризов, — подмигнула ему Жаклин.

Последней поднялась Светлана.

— Как хорошо! — оглядываясь вокруг, говорила она. — Воздух чудесный, деревья еще помнят Серебряный век…

— И нас они запомнят! — усмехнулась Жаклин.

Светлана поморщилась.

— Я тебя уже предупредила: посмеешь — между нами все кончено!.. Никакой помощи! Не разжалобишь!

Жаклин с удовольствием хмыкнула:

— Мне теперь, дорогая моя миллионерша, помощь не нужна. Я такие гонорары отхвачу, что вам на лишнее колье кину тысчонку — другую.

Светлана расхохоталась, покачивая головой.

— Ну что я говорила! — мелкими шагами подошла к ней Лера. — Она же сумасшедшая!

Гостиная была единственной, не считая спальни, жилой комнатой в целом доме.

— Я распорядилась очистить дом от хлама. Сохранить лишь то, что подлежит реставрации, — объясняла мадам Ферри Алексу и Эдуарду. — Вот буфет уже отреставрирован, — указала она на большой буфет красного дерева. — А эти диваны и кресла поставлены временно, их надо будет обязательно поменять, чтобы выдержать стиль.