Насилие над разумом

Вербократия в тоталитарном мышлении и официальном многословии демагогов, служит чтобы тревожить и удушать свободный разум граждан. Мы можем сказать, что вербократия переворачивает его в то, что психология называет символом агностиков, людей способных только на имитацию, не способных к пытливому чувству объективности и перспективы, которая приводит к вопросам, пониманию и к формированию отдельных идей и идеалов. Другими словами, отдельный гражданин становится попугаем, повторяя готовые лозунги и пропагандистские слоганы, не понимая того, что они действительно значат или какие силы стоят за ними.

Однако, этот подражание попугаям может дать гражданину Тоталитарии определенное инфантильное эмоциональное удовольствие. "Хайль, хайль! - Дуче, Дуче!" - эти ритмичные скандирования позволяют ему достигнуть, такого же наслаждения от звуков, которое получают дети от лопотания, крика и плача.

В Тоталитарии, злоупотребление словами и укрепление пропаганды более очевидны, чем в любой другой части мира. Но это зло существует повсюду. Мы можем найти достаточно много примеров в обычном общении. Множество спикеров используют вербальное шоу, чтобы покрыть пустоту мысли, вызвать эмоции, создать восхищение и обожание тем, что чрезвычайно пусто и бесполезно. Горластая фальшивость угрожает стать идеалом нашего времени.

Смысловой туман в Тоталитарии уплотняется единообразием информации. У граждан нашей мифической страны нет доступа к источникам фактов и мнений. Они не свободны проверить то, что они слышат или читают. Они - жертвы "лейбломании" своего лидера - их суждения определяются официальными лейблами, которые касаются всего и везде.

Лейбломания

Побуждение прилагать слишком много значений смыслам предметов или институтов, вызывает рост, кажущейся случайной действительную ценность, характерную для нашего времени. Я называю это состояние лейбломанией; это преувеличенное уважение к умно выглядящим названиям - лейблам, школам, научным званиям, дипломам - с удивительным безразличием к лежащей в их основе стоимости. Мы видим вокруг, как люди следуют фиксированным формулам, репутации, маркам и этикеткам, они полагают, что в силу их престижа и признания, эти знаки различия им положены. Чтобы получить доступ, люди готовы проходить самую непрактичную и стилизованную подготовку и обработку сознания - не учитывая стоимости - в специальных школах и учреждениях, которые продвигают определенные лейблы, дипломы и ложные фасады.

Совсем недавно, мой коллега по психиатрии работал в клинике, где использовалась другая терминология и идеи его бывших учителей критиковались и даже сурово поносились, потому что они выражались в других терминах этой клиники. Мой коллега был хорошим терапевтом; и все же он приехал, потому что сам также нуждался в психотерапии, для нейтрализации чрезвычайного беспорядка, из-за ежедневных контактов с агрессивными знатоками другой терминологии, как и некоторые наши солдаты, освобожденные из лагерей для военнопленных в Корее.

Есть что-то чрезвычайно неприятное в потребности выражать и обсуждать все мнения и оценки в принятых клише и лейблах. Это подразумевает обесценивание работы или обсуждаемых идей и это отрицает тонкие человеческие различия между людьми и явлением, которое они описывают словами. В Тоталитарии, человек очень тревожен, сильно боится любого отклонения от предписанных мнений и способов мышления, он позволяет себе выражаться только в терминах своего диктатора. Для гражданина Тоталитарии, признанный лейбл становится более важным, чем бесконечные вариации, которые и есть - жизнь.

Поскольку слова теряют свою коммуникативную функцию, они все больше и больше приобретают пугающую, регулирующую и внушающую функцию. Нужно верить официальным словам и подчиняться. Разногласие и несогласие становятся физической и эмоциональной роскошью. Злобные нападки и сила, которые за ним стоят, являются единственной разрешенной логикой. Факты, звучащие вопреки официальному курсу искажаются и подавляются; любая форма психического компромисса - измена. В Тоталитарии нет поиска правды, а только вынужденное принятие тоталитарных догм и клише. Самая пугающая вещь из всех, состоит в том, что параллельно с увеличением наших средств сообщения, уменьшилось наше взаимное понимание. Подобно Вавилонскому Столпотворению, беспорядок захватил и удерживает политические и аполитичные умы в результате смысловой неразберихи и слишком большого количества вербального шума.

Отступничество, как преступление в Тоталитарии

Тоталитария делает думающего человека преступником, поскольку в нашей мифической стране гражданина можно наказать за неправильные взгляды, как за неправильные проступки. Поскольку зоркие глаза тайной полиции везде, критиком режима управляют методы конспирации, даже если он хочет безопасно поговорить с теми, кому он хочет доверять. То, что мы раньше называли, "нацистский жест", было тщательным осмотром перед началом разговора с другом.