держит символический смысл. Через игру ребенок выражает бессознательные импульсы, влечения, подавленные фантазии и т. д. Таким образом, игра в работе с детьми заменяет метод свободных ассоциаций, применяемый во взрослом психоанализе, и может позволить аналитику непосредственно соприкоснуться с бессознательным ребенка. Символические смыслы должны быть проинтерпретированы аналитиком. Эго (сознательное «Я») ребенка укрепляется, когда аналитику удается помочь ему достичь инсайта и, как следствие, более полного понимания себя и своих отношений с другими. А. Фрейд с успехом применяла игротера-пию в работе с детьми, пережившими бомбежки Лондона во время Второй мировой войны. Она делала акцент на двух важных моментах. Во-первых, игротерапия позволяет детскому психоаналитику быстрее установить с маленьким клиентом эмоциональный контакт. Во-вторых, выражая в процессе игры свои переживания, ребенок может освободиться от страха перед психотравмирующими событиями и тем самым избежать формирования серьезной нервно-психической патологии.
Идеи А. Фрейд нашли развитие в
В игровой терапии построения отношений (Ф. Аллен, Д. Тафт) акцент делается на эмоциональных отношениях между терапевтом и ребенком, которым придавалось значение исцеляющей силы. Процесс спонтанной игры протекает в присутствии взрослого (игротерапевта), который с интересом, вниманием и уважением относится к личности ребенка. Терапевт эмоционально вовлечен в отношения с ребенком. Это должно способствовать постепенному обретению детьми чувства собственной уникальности и самоценности. Данный подход обладает особой ценностью в работе с детьми, подвергавшимися эмоциональному насилию, отвержению. Игровая терапия для них должна стать способом узнать о существовании здоровых межличностных отношений, полных ответственности, заботы и тепла.
82
83
Психоаналитическую модель игротерапии и модель Д. Леви можно отнести к директивной терапии, в которой роль взрослого (игротерапевта) крайне активна. Он — организатор, берущий на себя ответственность за весь процесс игры. Две другие модели относятся к недирективной игротерапии, в которой фокус смещается на ребенка, и именно он становится истинным творцом терапевтической игры. Взрослый следует за его фантазией, поддерживает процесс, инициированный ребенком, беря ответственность за создание особых, значимых для обоих и целительных для ребенка эмоциональных отношений. Он также призван сохранять атмосферу психологической безопасности и доверия.
Среди отечественных подходов к игротерапии можно выделить