Наследие

Софи покачала головой.

— Это было не то слово.

— Откуда ты знаешь? — возразила Оралье. — Скажи мне, и посмотрим, что произойдет.

Софи вздохнула.

— Я подумала о «разочаровании», потому что не могу ее контролировать… но именно поэтому мы делаем это, так что…

— Так и есть. Но ты на правильном пути. Как эта способность заставляет тебя чувствовать себя? Как ты относишься к перчаткам и приборам для ногтей и тому факту, что кто-то может использовать эту способность против тебя?

— Я… ненавижу это, — прошептала Софи. — Это так ограничивает.

Как только это слово слетело с ее губ, она почувствовала, как ее сердце дрогнуло… и не просто стало легче. Это было больше похоже…

Как будто оно заняло немного новое положение.

Правильное положение.

Раскрывая маленькую, тонкую нить под ним.

Натянутый нерв.

Еще один прилив энергии загудел вокруг него, и Софи позволила ему впитаться, чувствуя, как нервы скручиваются и напрягаются, пока не почувствовала, что…

Струну на скрипке… и когда она позволила своей воле скользнуть по ней, то почувствовала легчайший толчок в груди, спускающийся вниз по рукам, вплоть до кончиков пальцев, где…

… мерцало ее усиление.

— Ого, — выдохнула Софи, моргая, чтобы сфокусировать взгляд на Оралье, которая сверкала самой яркой, самой очаровательной улыбкой, которую Софи когда-либо видела. — Не могу поверить, что это сработало. Как это работает?

— Честно говоря, это немного абстрактно даже для меня, — призналась Оралье. — Но думаю, что это сводится к грубой честности упражнения. Ты отделила себя от всех предвзятых представлений о том, какими бы ты хотела видеть свои способности, или какими ты думала, они должны быть, и нашла чистую, простую истину… что для каждого преимущества, которое они приносят, они также несут в себе осложнение. И ты можешь принять вызов этого, не пугаясь, потому что ответственность за каждую способность — это то, для чего ты была создана: нести, контролировать, подавлять.

— Думаю, в этом есть смысл, — пробормотала Софи, опуская одно из запястий Оралье, чтобы потереть грудную клетку. — Если только я не выключила свое усиление навсегда.

Оралье покачала головой.

— Попробуй включить его снова… без страха и сомнений. Включите его снова, потому что ты хочешь ее включить.

Софи не была уверена, что это значит, но она закрыла глаза и ощупала тот же самый хрупкий нерв, думая обо всех хороших вещах, которые принесла ей жизнь, и когда ее сердце забилось сильнее, она позволила этому ритму скользнуть вниз по этому новому нервному окончанию и…

Еще один мягкий рывок заставил ее пальцы зажужжать с достаточной энергией, чтобы запястье Оралье дрогнуло в ее руке.

— Извини, я должна отпустить тебя? — спросила она, но Оралье крепче сжала ее руку.

— Нет, — пробормотала она, — это так увлекательно… чувствовать эмоциональные сдвиги, которые ты испытываешь. Такая уверенность, удивление, смятение и гордость. Я сильно подозреваю, что чем больше ты будешь сосредотачиваться на том, что делаешь, чтобы повлиять на силу, тем больше будешь замечать тонкости, которые позволят тебе даже решить, насколько ты хочешь улучшить кого-то, так что это больше не способность «все или ничего».

— Неужели? — спросила Софи, снова потирая грудь.

— Это оттуда тянет управление? — спросила Оралье, указывая на руку Софи, где ее пальцы массировали место ближе к центру ребер, как раз справа от сердца.

— Думаю, да. — Софи снова выключила усиление, чтобы проверить. — Да, именно там я чувствую тягу.

Оралье улыбнулась.

— Я знала, что нужно полагаться на ту же внутреннюю силу, что и при эмпатии! Это многое объясняет!

— Да? — спросила Софи.

— Ну… это, по крайней мере, объясняет, почему твоя сила так сильна на Эмпатах.

— Верно, — согласилась Софи. — Хотя мои способности к телепатии тоже сильные, но это может быть из-за того, что сказал лорд Кассиус. Он сказал, что то, как я использую свою телепатию, напоминает ему об Эмпате, — объяснила она, увидев замешательство Оралье. — Думаю, я улавливаю эмоции своими мыслями, не находясь в эмоциональном центре. Ты когда-нибудь слышала, чтобы кто-то так делал?

— Нет, — призналась Оралье, поворачивая голову и изучая Софи. — Но учитывая твою уникальную историю, я не могу сказать, что удивлена.

— Да, я тоже, — призналась Софи. — Хотя это заставляет меня задуматься…

— О чем? — настаивала Оралье, когда Софи не договорила.

Софи покачала головой.

— Я не должна думать об этом прямо сейчас.

— Ну, я не знаю, что ты имеешь в виду, но это явно расстраивает тебя. — Она провела большим пальцем по запястью Софи, чтобы напомнить ей, что она может чувствовать все, что Софи чувствует сейчас. — Может быть, стоит хотя бы поговорить об этом.

Софи вздохнула и потянулась, чтобы вытащить зудящую ресницу.