Наследие

— Один серебряный, один белый и один золотой. Уверен, ты можешь догадаться о значении цветов. И в случае, если это не ясно, ты должна смешивать, какой Первоисточник выбираешь для каждого элемента. Так что сегодня ты будешь носить звездный венец… и солнечную застежку. А это значит, что ты должна носить плащ лунного света. — Он открыл центральный сундук, чтобы показать аккуратный сверток серебра с какой-то заплаткой, пришитой к ткани. — Нашивка — это последняя демонстрация твоего нового статуса, и твоя форма Ложносвета тоже должна быть с ней, как только занятия возобновятся, так как это благородная школа. — Он потянулся к другому маленькому сундучку и показал ей стопку круглых лоскутов внутри, протягивая один, чтобы девушка могла изучить рисунок.

Круг размером с ладонь имел ярко-красную кайму и такой же символ от ее диадемы и застежек плаща, кружащихся на заднем плане… хотя на этот раз три линии чередовались по цвету: одна золотая, одна серебряная и одна белая. Но главным фокусом был детализированный силуэт, вышитый поверх всего… воющий страшный волк.

— Мы выбрали для каждого из вас индивидуальный талисман, — объяснила Оралье, — чтобы представлять роль, которую вы будете играть для своей команды.

— А я… страшный волк? — спросила Софи. — А разве моя не должна быть… ну, знаете..?

— Мунларком? — догадался Бронте.

— Я имею в виду, это кажется логичным, не так ли? — Она была удивлена, что ей вообще пришлось это предлагать.

Бронте покачал головой.

— Не обижайся из-за Черного Лебедя. Название, которое они выбрали для тебя, не лишено своего значения. Но мы думаем, что пришло время для людей увидеть в тебе нечто большее, чем просто эксперимент. Больше, чем спасшаяся. Больше, чем девушка, брошенная на произвол судьбы в мире, где ей не место. Теперь ты — лидер, мисс Фостер. Не беззащитная маленькая птичка. И ты — часть команды, а не борешься в одиночку. Поэтому мы хотели, чтобы ты показала нашему миру — и своим врагам — что ты правишь своей стаей, и у тебя есть когти и зубы, чтобы одолеть любого.

Софи снова посмотрела на волчий силуэт, надеясь, что он скроет слезы, которые она чувствовала.

Она никогда не думала, что нуждается в поддержке Совета, но это означало все.

Даже если давление их ожиданий становилось довольно тошнотворным.

— Перемена уже произошла внутри тебя, — заверила ее Оралье, заправляя волосы Софи за уши. — Я чувствую это. И вижу. А теперь мы просто помогаем тебе одеться.

— Вот именно, — сказал Бронте, передавая Оралье светящийся люменитный ободок. — Доверься нам.

— Да, — ответила Софи, стараясь не шевелиться, пока Оралье надевала диадему на голову. Но в последнюю секунду она не смогла удержаться, чтобы не выпалить: — Но вы должны знать, что я несопоставима.

Оралье застыла.

Бронте вздохнул.

— Предполагаю, это связано с отсутствием информации о твоих генетических родителях.

Софи кивнула, задаваясь вопросом, был ли Бронте еще одним человеком, который ожидал, что это произойдет.

Оралье, похоже, тоже не удивилась. Это еще больше опустошало.

— Я пытаюсь выяснить, кто они такие, — заверила их Софи на случай, если они собирались отобрать у нее титул.

— Ты не должна этого делать! — предупредил Бронте.

— А почему бы и нет? — спросила Софи, удивленная резкостью его тона.

— Потому что ничего хорошего из этого не выйдет. — Бронте отбросил в сторону несколько подушек и принялся мерить шагами комнату. — Помни, что Черный Лебедь скрывал их личности по собственному выбору. Я уверен, это означает, что у них есть веские причины для секретности… и думаю, что это тот случай, когда мы должны доверять их суждению. Раскрытие тайны, несомненно, вызовет огромное количество потрясений для доноров… и вполне возможно, что их потрясение может распространиться по всему нашему миру. Их идентичность также может возобновить скандал вокруг твоего нетрадиционного прошлого, как раз тогда, когда общественное мнение, наконец, изменилось в твою пользу.

— А как насчет скандала с несопоставимостью? — возразила Софи. — Как ты думаешь, что почувствуют люди, когда увидят меня разгуливающей с вашими причудливыми Регентскими символами на моем особом плаще — и в моей короне — зная, что я еще хуже, чем плохая пара?

— Ты не хуже, — настаивал Бронте. — А если ты останешься холостячкой…

— Не надо! — Оралье с такой силой швырнула диадему на туалетный столик, что Бронте остановился на полпути. — Ты не можешь ожидать, что Софи подумает о таких обязательствах, которые ты предлагаешь. Не в ее возрасте. У меня было достаточно времени, чтобы просмотреть все мои списки пар… и я все еще была слишком молода. И понятия не имела, на какую жертву иду.

Бронте откашлялся.

— Понимаю, что у тебя могут быть определенные сожаления, — сказал он Оралье, — но можешь ли ты честно сказать мне, что если бы у тебя была возможность сделать все это снова, ты бы сделала что-нибудь по-другому?

Оралье наклонила голову и уставилась на мерцающие над ними фонари.

— Нет. Но мое решение было моим выбором. То, что ты предлагаешь Софи, не обязательно будет таковым.