Наследие

Позже, пока Пип счастливый, тугой, размороженный свернулся на остывающей плите, Флинкс попробовал кое-какие тлелианские припасы. За исключением чего-то лилового и пухлого, что на мгновение заставило его внутренности чувствовать себя так, как выглядело, все прошло достаточно легко. Что еще более важно, все это осталось внизу. Наконец согревшись внутри и снаружи, он поднялся с места разрушенной походки с обновленным чувством цели и новой решимостью двигаться дальше. Имея небольшой выбор в отношении пункта назначения, у него не было реального выбора, кроме как продолжать движение на север, его нынешнее положение лежало гораздо ближе к намеченной цели, чем к теперь уже далекому Тлеремоту. Казалось, что так или иначе ему суждено найти то, за чем он пришел, или умереть, пытаясь.

Едва ли он впервые оказался в такой ситуации, сардонически заметил он.

Направляясь к ближайшему концу каньона, он думал о том, что кто-то прибудет, чтобы спасти его. Может быть, шаттл Учителя или даже его замечательные, непостижимые друзья из Ульру-Уджурра. Пока он брел по глубокому снегу, ни корабль, ни инопланетяне не материализовались волшебным образом, чтобы вытащить его из нынешнего отчаянного положения.

Однако вскоре стало очевидно, что он уже не один.

Чувства, которые начали дразнить грани его Таланта, были простыми, базовыми, примитивными. Едва уловимый. Типа элементарных эмоций, порожденных чем-то очень низким на шкале разума. Лишенные утонченности или отличительных обертонов, связанных с высшим познанием, их было легко интерпретировать. Ожидание. Возбуждение.

Голод.

Хотя он увидел первую из них еще до того, как споткнулся о перевал, быстро стало очевидно, что их среда обитания не ограничивалась этим смертоносным заснеженным каньоном. Они следовали за ним все дальше и дальше, когда он начал спускаться вниз по склону, удаляясь от наихудшего из скопившихся розовых сугробов. Всякий раз, когда он останавливался, чтобы отдохнуть, они останавливались вместе с ним, сохраняя дистанцию. Теперь, когда выглянуло солнце, ему пришлось прищуриться, чтобы разглядеть своих новых спутников на фоне болезненно отражающегося света. Он мог опознать их, но не мог сосчитать. Их было слишком много.

Возможно, десятки, решил он. Может быть, больше сотни. Они были непохожи ни на что, с чем он когда-либо сталкивался в гештальте. Никаких лавинных спасателей, никаких зловещих вакуумных хищников.

Самый крупный из них стоял на двух толстых ногах не выше полуметра. Весом от десяти до одного килограмма, полностью покрытые коротким густым мехом, они обладали удивительной гаммой цветов: от бледно-вишневого до темно-лилового. Широкая палитра оттенков позволяла одним из них идеально сливаться со снегом, другим — с разнообразной растительностью, четвертым — с голыми скалами, на которых сейчас стояли некоторые из них. Они рассматривали его из-под повязок толщиной с его мизинец. Раздвинутые челюсти, обнажающие ряды коротких, острых, похожих на иглы зубов, вросли в приплюснутые черепа, которые напомнили ему перевернутые обеденные тарелки. Несмотря на отличия в нескольких отношениях, сходство с черепами его местных друзей нельзя было отрицать. Несколько членов растянувшейся стаи щеголяли красочными гибкими гребнями. Когда они не лежали плашмя на затылке, они семафоризировались, как множество миниатюрных флажков.

Хотя они смотрели на него с нескрываемым вниманием, он не был единственным объектом их внимания. Некоторые рыли и пинали землю своими когтистыми лапами в поисках чего-нибудь съедобного. Другие суетились и ссорились между собой. Они издавали удивительно широкий диапазон звуков: от тихого, почти незаметного писка до прерывистого кашля, который звучал так, как будто металлическим напильником откидывают назад и на протяжении долгого времени.

й по логу. Что-то в них было…

Несмотря на очевидную опасность, которую они представляли, он поймал себя на том, что улыбается, когда понял, что щекочет его воображение. Больше всего стая напоминала стайку миниатюрных, многозубых, безликих Тлелей. Внешнее сходство выходило за рамки одинаковой формы черепов. Хотя маловероятно, что между низкорослыми падальщиками и гораздо более крупными, бесконечно более разумными мастерами гештальта могут быть какие-либо близкие отношения, физическое сходство нельзя было отрицать. Конвергентная эволюция, подумал Флинкс, или просто совпадение? Он не думал, что Хлуриам, в частности, счел бы такое сравнение лестным.

Мысли о его недавно умерших товарищах заставили улыбку исчезнуть с его лица. Стая прожорливых маленьких двуногих, следивших за его продвижением, не хотела ему помогать: они хотели обглодать его кости. Выглядывая из-под куртки своего хозяина, Пип изучала их с нескрываемой злобой. Он сдерживал ее. За исключением существ, совершающих прямое нападение, было бы расточительно заставлять ее беспокоить стаю. Если она собиралась израсходовать больше яда ради него, им нужно было подождать, пока любые подобные оборонительные усилия не станут неизбежными.