Наследие

Обратный путь был проще — чаще всего ветер был попутный, довольно резво гнавший парусник на запад. На Родосе не стали останавливаться, решив сделать остановку на Крите — в бухте, где провели четверо суток.

Сирака пересадили на корабль Моско, встреченный в паре милях от острова. Несколько суток пролетели быстро. Отдохнув пару дней, решили больше не устраивать вылазок на берег, чтобы скорее добраться домой. Преодолев около трех тысяч миль по морю, двадцатого февраля «Катти Сарк» пришвартовалась в порту нашего родного Макселя.

Впереди была весна — пора новых путешествий и приключений

Глава 21. Неожиданный поворот

Весна вступила в свои права. Солнце уже начинало припекать, напоминая, что скоро наступит жара. Посевные работы по картофелю были закончены и в Макселе, где располагались основные площади, и в Берлине. Илс, оставленный мною управляющим резиденции, потрудился на славу, подготовив около трех гектаров поля под картофель. К сожалению, посевного материала не хватало, чтобы использовать все площади, пришлось по половине поля в Макселе и Берлине оставить под отдых. Проблемы с посадкой злаков давно преодолены, большинство крестьян имели свои десятины под посевы ячменя и пшеницы. Количество десятин определялось по количеству членов семьи — это правило было введено еще во времена первого императора Тихона. Не стал его менять, потому что бесконтрольные распахивания полей путем вырубки леса могли создать дефицит древесины и охотничьих угодий.

Маленький Иван уже активно ползал на четвереньках, пытался говорить первые слова и мог самостоятельно стоять на ногах. Но ходить еще не научился: сделав первый шаг, падал, как плюшевый мишка. Ната старалась уделить малышу максимум внимание, но необходимость участвовать в образовательных процессах империи, лишала малыша полноценной материнской заботы. Две служанки помимо уборки комнат приглядывали за Иваном. Еще по опыту прежнего своего отцовства я был сторонником минимального вмешательства в развитие ребенка. Тот же Миха, Мал, Урр и девочки-близняшки прекрасно самостоятельно ползали, зачастую удаляясь от дома. А вот Максхеп, нежно оберегаемый Алолихеп, рос нытиком. Его правнук Торхеп, — правитель Родоса или Моско, как его называли сами жители, — превратился в чревоугодника.

Ощущения от посещения Родоса остались двоякие: с одной стороны, в жилах правителя текла моя кровь. Но посвятить всю свою жизнь банальному обжорству — выше моего понимания.

Был один момент, сильно напрягавший Нату — Мал и Урр не проявляли к Ивану никакого интереса, словно он не являлся их сводным братом. После очередного совместного ужина, когда оба моих сына, рожденные Мией, снова проигнорировали малыша, тянущего к ним ручки, Ната не выдержала:

— Макс, это ненормально! Почему они не играют с ним, это же их брат? — Закончив ужин, я лежал на широкой кровати, обдумывая планы на ближайшее будущее. Вопрос Наты застал меня врасплох:

— Не понял… что ненормального ты увидела в этом?

— Они же братья, разве им неинтересно взять своего братика на руки, поиграть с ним? Придерживая Ивана обеими руками, Ната страховала его, пытаясь заставить ходить.

— Не вижу в этом ничего криминального, — присев, посмотрел на попытки Наты. Иван сегодня категорически не желал слушать ее, вырываясь из рук и похныкивая. — Мал и Урр — дети каменного века, им незнакомы такие сантименты. Уверен, когда наш сын станет чуть постарше, они с удовольствием будут его учить стрелять, выслеживать добычу. Мал точно так же не обращал внимания на Урра, пока тот не стал взрослее, а они, между прочим, — единоутробные братья.

— Рожденные дикаркой, — непроизвольно вырвалось у Наты. Осознав, что совершила ошибку, она поторопилась исправиться:

— Макс, прости, я не то хотела сказать…

— Ты сказала что хотела, — я удивился как холодно и ровно звучал мой голос, — но больше так не говори. Для меня все дети — моя кровь, даже если их мне родит волчица.

— Прости, я ляпнула не подумав, — Ната смиренно склонила голову, признавая ошибку.

— Проехали, забудем, — снова улегся на кровать, но в голове прозвучал первый тревожный звоночек.

Что-то подспудно говорило мне о том, что разговор про Мала и Урра был завязан не просто так. Так и оказалось: спустя неделю после того случая ночью, после страстного секса Ната осторожно завела разговор про будущее нашего сына. Речь шла о том, кем станет Иван, когда вырастет, каковы мои планы насчет «трудоустройства» всех троих сыновей.

— Ната, ты спроси прямо не виляй, — приподнявшись на локте, всмотрелся в белевшее в полумраке лицо супруги.

— Я просто спросила, — неуверенно попыталась уйти от ответа Ната.

— Нет, не просто. Ты хочешь знать, кто станет императором после меня, кто станет наследником?

— Какой наследник, Макс, ты еще совсем молодой, — засмеялась жена, протягивая руку под шкуру. Типично женская уловка — пойманная на месте преступления, пытается перевести мои мысли в другую область.