Наследие

– Не беспокойся о нас, – говорит он мне, его голос становится грубее. – Ты работала всю жизнь, чтобы дойти до этого момента, дорогая. Не отказывайся от своей мечты.

Я изучаю выражение его лица.

– Ты уверен, что все будет в порядке, если я соглашусь на работу с большим количеством часов? Только честно.

– Все будет в порядке, что бы ты ни решила.

Я не вижу в его лице ничего, кроме искренности, но с Такером никогда нельзя быть по-настоящему уверенной. По нему сложно понять, что его что-то беспокоит, когда он действительно беспокоится. Он тянется к моей руке, его мозолистые пальцы проводят по костяшкам моих пальцев.

– Я могу делать больше по дому. С Джейми все будет в порядке. Что бы ты ни решила, мы сделаем так, чтобы все сработало.

Родившись в неблагополучной семье Южного Бостона и забеременев в колледже, я могла бы кончить гораздо хуже, но у меня есть Такер. Будь он даже вполовину хуже, он все равно оставался бы отличным парнем, но этот большой, красивый мужчина решил быть рядом и стать исключительным.

Жду не дождусь, когда мы с ним проведем десять дней на острове только вдвоем. Иногда мне очень не хватает первых дней наших отношений. До того, как появился наш маленький монстр, и до того, как я начала проводить каждую свободную минуту либо в аудитории, либо дома, склонившись над учебником. Когда-то мы занимались любовью в его грузовичке, или он приходил после того, как я оканчивала работу, и, прижимая меня к стене, просто задирал мне юбку. В эти моменты ничто не имело значения, кроме нашего желания прикоснуться друг к другу. И эта потребность все еще есть. Все остальное просто мешает. Я даже не уверена, что помню, как быть спонтанной.

Такер кладет руку мне на колено, начиная проводить пальцами взад-вперед, и я начинаю разглядывать светящуюся табличку с надписью «туалет».

Должно быть, я задремала в какой-то момент, потому что примерно на полпути полета меня будит турбулентность и громкие голоса Марсии и Гарольда.

– Она залетела. Помяни мое слово.

– Гарольд! Питер сказал, что это не так.

– Этот мальчик – патологический лжец, Марсия.

– Наш сын не стал бы лгать о подобных вещах.

– Хорошо, давай поспорим на это. Если у Трикси-Белл не будет булочек в духовке, я не притронусь к алкоголю на этой шутовской свадьбе.

– Ха! Это невозможно.

– Но если она беременна… – Он обдумывает это. – Я выброшу флакон твоих ужасных духов в океан.

– Но они стоили триста долларов!

Мне нравится это пари. Я уже пытаюсь придумать, как бы нам узнать, чем все кончится. Есть ли на Сен-Мартене какой-нибудь реестр свадеб? Может, мы сможем взять частную лодку в Сен-Барте и посетить церемонию Питера и Трикси-Белл? Я бросаю взгляд на Такера, чтобы спросить, есть ли у него какие-нибудь идеи, но он занят осмотром самолета.

– Все в порядке? – с тревогой спрашиваю я.

– Ты это чувствуешь?

– О, да. Это курильщик с «3-е».

– Мне кажется, это не сигаретный дым, – говорит он приглушенным голосом, выглядывая в окно. Он хмурит брови. Теперь у него тот взгляд, какой бывает в четыре утра после пятичасового просмотра документалок об авиакатастрофах по телику, когда я встаю кормить Джейми.

Те же самые два стюарда непринужденно фланируют взад-вперед по проходу, сверкая своими профессиональными улыбками, но теперь в их движениях есть нарочитая неторопливость, которая приводит меня в замешательство. Самолет почти незаметно начинает спускаться.

– Мы спускаемся? – шиплю я на него.

– Кажется, да.

И запах дыма усиливается. Клянусь, в воздухе витает легкая дымка, и я – не единственная, кто замечает это. По салону первого класса пробегает шепот.

– Гарольд, дорогой, ты это чувствуешь? – слышу я, как в панике выпаливает Марсия.

– Да, милая. Чувствую.

О нет. Если дым достаточно силен, чтобы вызвать у этих двоих нежные чувства друг к другу, дело плохо.

Мой желудок скручивает по мере того, как самолет продолжает терять высоту.

– Так, – волнуюсь я.

Он снова прижимается лицом к окну, затем тянется к моей руке.

– Я вижу огни взлетно-посадочной полосы, – говорит он, чтобы заверить меня, что мы не рухнем на поле или что-то типа того.

– Господа, говорит ваш капитан, – раздается по внутренней связи монотонный голос. – Как, я уверен, вы уже заметили, мы действительно снижаемся. Управление воздушным движением дало нам разрешение на посадку в международном аэропорту Джексонвилла. Мы изменили маршрут и вскоре совершим аварийную посадку из-за механической неисправности. Пожалуйста, вернитесь на свои места и пристегните ремни безопасности. Бортпроводники, прошу, подготовьте салоны к посадке.

Громкоговоритель выключается.

Я сжимаю руку Такера и пытаюсь подавить нарастающую панику.

– Это действительно происходит.

– Мы в порядке. Ничего страшного. Пилоты постоянно совершают аварийные посадки.

Я не уверена, говорит это Такер для моей пользы или для своей. Команда занимается своими делами с теми же искусственными улыбками, вежливо собирая мусор и подгоняя копуш, чтобы они свернули свои столики с подносами. Эти социопаты полны решимости продолжать свои игры, даже если мы превратимся в облако пламени и искореженного металла.