Наследие

– И о чем же ты собираешься говорить с ней? – поинтересовался Сильвиан, держа ее за талию так крепко, что она чувствовала исходившее от него тепло.

– В том-то все и дело, – сказала Элли, когда они добрались до двери. – Я не имею об этом никакого представления.

– Ну, она как-никак твоя бабушка… Думаю, все поймет и сама что-нибудь придумает.

Элли с удовольствием вошла в теплое помещение, которое совсем недавно представлялось ей душным и каким-то тесным.

Вечер продолжался, и оглушительный шум окатил их, словно огромная волна.

– Сбегаю наверх, чтобы поправить… – Элли указала на размазавшуюся местами косметику на лице.

Сильвиан смахнул снег с волос, одарил ее теплой улыбкой и прикоснулся губами к ее щеке так нежно, что она едва заметно вздрогнула.

– Найдешь меня потом, хорошо?

– А где ты будешь?

– В большом зале.

Протолкавшись сквозь толпу, Элли помчалась по лестнице на этаж, где находились спальни девочек в надежде, что ей еще удастся побыть наедине с Сильвианом. Быть может, они найдут другое место, где смогут уединиться – потеплее, чем улица. И продолжат свои эксперименты с поцелуями.

Я только приведу в порядок косметику, а потом…

Додумать эту мысль до конца ей так и не удалось.

Наверху лестницы стояла Изабелла и с кем-то разговаривала. Элли различила в ее тоне напряжение даже с того места, где находилась. Потом до ее слуха донеся голос собеседницы директрисы – властный и неожиданно знакомый. Элли подняла глаза, всмотрелась в беседующих дам и вдруг поняла, что рядом с Изабеллой находится Люсинда.

Элли словно примерзла к ступенькам, испытав одновременно сильнейшее волнение и неподдельный страх. Дамы говорили слишком тихо, чтобы Элли могла понять, о чем они разговаривают. Тем не менее у нее не оставалось никаких сомнений в том, что они ссорятся. Она продолжала стоять на месте, размышляя, как ей быть, как вдруг услышала яростное стаккато каблучков Изабеллы. Определенно она покидала место встречи, пребывая в гневе.

Элли затаила дыхание и прислушалась. Судя по всему, после ухода Изабеллы на лестничной площадке никого не осталось. Кроме Люсинды. Неужели возможно такое, чтобы Люсинда хотя бы на миг оказалась в одиночестве?

Сначала медленно, а потом со все увеличивающейся скоростью Элли устремилась вверх по ступенькам. Но когда достигла верхней лестничной площадки, сердце у нее упало. Там никого не было. Должно быть, Люсинда удалилась так тихо, что Элли ничего не услышала.

Пораженная и сокрушенная отсутствием бабушки, Элли повернулась, чтобы идти, но донесшийся до нее тихий шелест заставил ее оглянуться. И тут она увидела Люсинду, стоявшую у оконного проема и почти скрытую шторой. Вероятно, прежде чем уйти, та решила полюбоваться видом из окна.

Собираясь с духом, Элли на секунду прикрыла глаза, после чего подошла к Люсинде, и сказала:

– Снег пошел…

Собственный голос показался ей хрипловатым и даже как будто чужим от волнения, и она откашлялась, чтобы прочистить горло.

– Ничего удивительного, – проговорила Люсинда, не оборачиваясь. – Снегопад обещали в сегодняшнем метеопрогнозе.

– Я очень хотела… встретиться с вами. – Элли очень старалась говорить спокойно и ровно.

– Я тоже хотела встретиться с тобой, Элли Шеридан. – Люсинда наконец повернулась к ней лицом. – Моя потерявшаяся в этой жизни внучка.

Глава двадцать девятая

– Подойди ближе, – произнесла Люсинда, – чтобы я могла получше тебя рассмотреть.

Секунду поколебавшись, Элли сделала так, как ей было велено.

– А ты, знаешь ли, прехорошенькая. – Холодные серые глаза Люсинды – почти такие же, как у Элли, осмотрели ее с ног до головы. – Мне только твои волосы не нравится. Зачем, скажи на милость, ты покрасила их в такой ядовитый красный цвет?

– Это… хм… временное явление, – пробормотала Элли. – Краска смоется… Через несколько недель.

– Слава Создателю. – Люсинда обладала величественными манерами и держала голову так высоко и с такой гордостью, как если бы носила королевскую корону. – А татуировок ты себе не делала?

– Нет еще, – признала Элли с некоторым разочарованием.

– «Нет еще», – повторила со смешком ее слова Люсинда. – Если соберешься, сто раз перед этим подумай. То, что выглядит импозантно в шестнадцать лет, производит удручающее впечатление в пятьдесят. Я постоянно подмечаю такие вещи… Кстати, мне сообщили, что ты хорошо учишься и продолжаешь прогрессировать в этом плане.