Наследие

Спихнул ее на пассажирское сиденье. В одноразовом снаряжении маляра – с шапочкой, перчатками, бахилами – он выпрыгнул с заднего сиденья.

Трейси – она уже не булькала – он дал пинка посильнее, чтобы занять водительское место.

– Как же ты машину изгваздала, – сказал он, запуская мотор. – Но ничего, нам недалеко.

И поздравил себя с тем, что знал, просто знал, что сегодня как раз тот день. Дождь – хороший знак и хорошее прикрытие.

Машину Трейси он поставил на парковке стрип-молла за несколько кварталов до места, где оставил машину сестры.

Спецодежду маляра в мешок, который потом выбросит по дороге в Вашингтон. Поглядел на Трейси, подумал: «Одна сука готова, трем остальным приготовиться!»

* * *

Часто в качестве подопытных кроликов Эдриен использовала Майю или Тишу. Сегодня с помощью Тиши она выполняла окончательную редакцию сегмента с кардиотанцем для одного проекта.

– Давай, Тиш, это же должно быть в радость!

– Кормление ребенка, нехватка сна, обвисшие сиськи…

– Этот кардиотанец придаст тебе хороший заряд энергии. Теперь тройной шаг – право, лево, право. Бедрами работай, становые мышцы развиваются! Где твое чувство ритма? Ты же Черная!

– Вот не надо стереотипов! – Но Тиша засмеялась. – Мое чувство ритма что угодно отдаст за минутку подремать.

– Шассе, шаг назад, право, лево, право и теперь поворот! И помни про радостные движения бедрами!

– Мамочка!

– Тебе как мамочке это очень полезно.

Кнутом, пряником, уговорами она провела Тишу через это упражнение.

– Вот, другое дело.

– Не хочу никогда видеть эту запись.

– Она только для меня. Мне кажется, надо чуть добавить нагрузки, получилось слишком легко.

– Опять же мамочки.

Когда Тиша рухнула на стул, Эдриен дала ей энергетик.

– Восстанавливайся давай. Ты мне нужна, чтобы отработать силовую йогу.

– Не буду я этого делать!

– Мне все равно нужно ее сделать. Вся программа должна быть собрана до того, как сюда приедет моя мать. То есть у меня не больше недели. И плюс сегодня короткий день. Я еду на карнавал с Райланом и его детьми.

– На карнавал, с детьми. Эдриен, ты глубоко влипла.

– Так и есть. Он пару дней назад заезжал на полчаса, и как-то одно цепляется за другое…

Тиша подалась вперед:

– Выкладывай все.

– Так это все. Господи, секс, секс, секс, как у тебя.

– Если бы. Мы с Монро сократились до одной целой шести десятых трахов в неделю.

– Шести десятых?

– Коитус интерруптус. В среднем сейчас один и шесть. Взяли обязательство дойти до полных двух целых и начнем над этим работать, когда Фин в конце августа пойдет в детский сад – слава те господи. Прихватим быстрячок во время дневного сна раз в неделю.

– Солидный план.

– Спонтанный секс, надо сказать, переоценен… так мне помнится. Ладно, так что там одно привело к другому?

– Он мне сказал, что меня любит. И я испугалась до потери пульса. Я знала, что это будет, я не дура, но все равно до потери пульса перепугалась.

– Ух ты!

Эдриен на это «Ух ты» вскинула руки.

– Я такая что-то лепечу, отмазки, причины, препятствия, а он так терпеливо целеустремлен… или целеустремленно терпелив? И то, и то, а еще он спокойно и твердо уверен в себе. И во мне. И в нас. Указал мне на мои недостатки.

– Да, это романтично.

– Это правда было романтично. Потому что он их видит, знает, и они его устраивают. Некоторые свои он тоже перечислил, и все, что я могла по этому поводу подумать – что меня они тоже устраивают. А я… я ему сказала, что тоже люблю его. Потому что так и есть.

– Итак, обменялись словом на букву «л» – самое сильное ругательство в мире. Ура! И давно пора.

– Давно пора? Тиш, мы вместе всего только два-три месяца.

Тиша отмахнулась:

– Вы знаете друг друга всю жизнь. И ты всегда к нему неровно дышала.

– Неправда!

Теперь Тиша решительно подняла палец.

– А я говорю да, и не заставляй меня говорить, как Фин. Когда-то давно ты мне рассказывала про Майю и вспомнила ее старшего брата. И у тебя глаза засветились.

– Неправда!

– Правда. Это было больше десяти лет назад, и у тебя там целый рассказ о нем был.

– Что? Я?

– Его рисунки, его зеленые глаза.

– Боже мой! – Эдриен села, смеясь над собой. – Ты права, так и было. Я думаю – теперь, когда мне есть над чем подумать, – что стала к нему неравнодушна, как только увидела его рисунки на стенах его комнаты. А потом то, как он на меня посмотрел – этими зелеными глазами, – когда я сказала, что рисунки мне нравятся. Сколько мне тогда было? Семь? Боже мой. – С удивлением и радостью она закрыла лицо ладонями и покачала головой. – А он захлопнул дверь прямо перед моим носом, как поступил бы любой уважающий себя десятилетний мужчина. Наверное, я никогда этому не давала всплыть на поверхность, особенно когда появилась Лорили.

– Потому что в бесконечном потоке пространственно-временного континуума предопределено было именно это место и время.

– Конечно, это все объясняет.

– И правда объясняет. Вам хорошо друг с другом, Эдриен, и это самое главное, потому что у многих влюбленных так не выходит. А теперь мне пора. – Она встала, оттолкнувшись от стола. – Знаешь, дети Райлана наверняка расскажут Финеасу про карнавал, и мне придется тащить туда свою тушку.