Наследие

— А кто их знает, может, и известно. Даже если так, им не обвалить их — туннели выложены из молчун-камня, а спустись они сюда без знания расположения ходов, и их ожидает тоскливая смерть в паре метров от поверхности, — Смиренный нервно рассмеялся и, прокашлявшись, продолжил. — Сегодня утром они собрали всех своих, подняли часть магов самого Этварка (хорошо, что их здесь не так много), и нарисовались у собора, требуя казнить всех церковников, а заодно и Настоятельницу.

Я вздрогнула от последних слов мага. Закрутившись в водовороте тревог, встретившихся на нашем пути, я совершенно позабыла, что в Этварке живет моя мать, с которой я так ни разу и не поговорила. Теперь же ей угрожала расправа одержимых мщением отступников. Я с трудом взяла себя в руки и молча шла дальше, понимая, что суета ничего не даст.

— Знают же, мерзавцы, что церковники Этварка еще сохранили какую-никакую силу, и не хотят соваться на рожон. Жители оказались патриотами своего городка и встали на сторону церковников, до этого хранивших покой в Этварке. А за ними вышли из нейтралитета те немногие маги, что не хотели вмешиваться в конфликт. Как уж тут оставаться в стороне, когда твоим друзьям и родственникам, не укротителям стихий, угрожает опасность.

— Значит, сейчас город раздирают две враждующие силы? — подвел итог всему сказанному Люфир.

— Именно так. Сапфировая Маска предполагал, что после прогремевшего восстания у нас будут проблемы с Этварком по разным причинам, а потому заранее направил меня и еще несколько парней сюда, да дал в нагрузку немало Данмиру. Вопрос в том, как их урезонить. Добровольно они ни за что не откажутся от своих больных идей по капитальному разрушению Церкви. Как по мне, то тех дикарей и вовсе лучше перерезать, но, если начнется бойня, пострадает немало мирных жителей и не только. Мы и так потеряли многих церковников.

Туннель несколько раз повернул и стал уже, медленно взбираясь наверх, ближе к городским улицам.

— Говоришь так, будто церковники стали нашими союзниками, — заметил Люфир, поскальзываясь и поспешно находя равновесие. Его трость гулко ударила основанием о камень.

— А так оно и есть. В Этварке ребята смышленые оказались. У Ордена с ними никогда не было вражды, так, легкий конфликт интересов, но все мы занимались одним делом: лови отступников, пусть служат Всевидящей Матери, а, следовательно, и государству. Только методы у нас разные были. Конечно, они огорчились, когда узнали, что их неоспоримой власти пришел конец, но после драки кулаками не машут, так? Уж лучше не сильно артачиться и остаться бойцами создающейся Командором гвардии под патронатом Ордена, чем быть съеденными заживо настрадавшимися от них магами.

Туннель содрогнулся от удара, шедшего откуда-то с поверхности. Приглушенные камнем споры стали слышны лучше.

— Нет, эти идиоты таки довели дело до стычки, — Смиренный грязно выругался и рванул в одно из ответвлений подземного лабиринта. — Сюда!

Полусгнившие деревянные ступени вывели нас на задний двор богатого дома, фасадом смотрящего на площадь. Тогда как мир за изгородью был погружен в хаос перебранки и призывов женского голоса к спокойствию, внутри небольшого пространства, огороженного сложенным из цветастого камня высоким забором, царила зимняя дрема, таящаяся в снежинках, облепивших витиеватые силуэты яблонь.

Выбравшись со двора, мы оказались в переулке, примыкающем к торцу Собора, из которого хорошо просматривалась вся площадь, переполненная возбужденными людьми. С одной ее стороны столпились отступники, первые ряды которых потрясали руками и выкрикивали оскорбления в сторону стоящей напротив толпы церковников, тогда как задние ряды бунтарей всполошено озирались, пришедшие сюда, скорее, по указке других.

За спинами бойцов Церкви, чье число достигало сотни, собрались простые жители, кто с вилами, кто с дубинками в руках, требуя от отступников убраться восвояси и оставить Этварк в покое. На постаменте перед собором в окружении караула из десятка церковников стояла Настоятельница, тщетно обращая к отступникам религиозные речи.

— Отриньте яд, что проник в ваши сердца, и воспряньте к свету, умерив гордыню и тщеславие. Восстав против святости Церкви, вы обрекли свои жизни и жизни потомков на следование проклятому и ложному пути, — голос Настоятельницы плыл в перегретом раззадоренными огненными магами воздухе.

— Захлопни пасть, сучка, это ты возгордилась! Ты такой же маг, как и мы! Предательница! Перебежчица! — ответили ей разгневанные голоса. — Ты предала свой род, став послушной церковничьей шавкой! Подстилка церковников! Ты ответишь за свою измену!

Окрик Люфира остался далеко за спиной, когда я сорвалась с места, устремляясь к возвышению, над которым взметнулось облако мелких камней. Церковники выставили широкие щиты, закрывая Настоятельницу от нацеленной на нее атаки. Глупцы, ваша броня давно утратила былую крепость.