Наследие Чингисхана

Боязнь общерусской культуры у многих украинцев является скорее боязнью слова. В самом деле, к чему сводится требование общерусской культуры? К тому, чтобы национальные культуры так называемых восточных славян были друг к другу ближе, чем к каким бы то ни было иным культурам; чтобы близость эта была особенно велика в тех культурных ценностях и отраслях культуры, которые менее всего связаны со специфически местными, краевыми обстоятельствами и условиями; наконец, чтобы близость в названных, наиболее независимых от специфически краевых обстоятельств отраслях культуры не тормозилась созиданием лишних перегородок между культурами отдельных «восточнославянских племен». Все это, совершенно естественно, прямо вытекает из самой природы восточных славян…

Проф. Д.И. Дорошенко не отрицает того, что «русская» (т. е. великорусская) и украинская культуры должны быть друг к другу ближе, чем к какой бы то ни было иной, но боится объединить эти две максимально близкие друг другу культуры под одним именем. Он признает, что современная украинская культура должна унаследовать традиции послепетровской общерусской культуры, но ограничивает это наследие только теми ценностями общерусской культуры, которые были созданы уроженцами Украины. Он как будто не замечает всю невыгодность этого положения, при котором великорусы получают перед украинцами громадный «гандикап». Ведь великорусы никогда не откажутся от всего наследия общерусской культуры XVIII и XIX вв., не только от того, что внесли в эту культуру они сами, но и от того, что внесли украинцы, они не откажутся не только от Пушкина и Толстого, но и от Гоголя, не только от Менделеева и Шахматова, но и от Потебни и Костомарова. И, поступая так, великорусы будут совершенно правы, ибо, во-первых, названные украинские творцы культурных ценностей неотделимы от общего контекста русской культуры, органически входят в этот контекст, принадлежат ему, а во-вторых, не отказываясь от своего украинства, все они в то же время не отказывались и от своей русскости и творили не для одних украинцев, но для всех русских. Но если великорусы с полным правом считают Гоголя, Потебню, Костомарова и т. д. не чужими, а своими, то ведь и украинцы имеют такое же право считать своими, а не чужими таких общерусских творцов, как Пушкин, Толстой, Достоевский, Менделеев, Шахматов и т. д.; ибо, во-первых, тот общий контекст русской культуры, без которого эти творцы были бы невозможны, создавался при деятельном участии украинцев, а во-вторых, все эти творцы творили культурные ценности не для одних великорусов, а для всех русских, считая таковыми и украинцев. Между тем украинцам теперь предлагается отказаться от этой доли наследия общерусской культуры XIX в., им внушают, что они на эту долю не имеют права!..

Отказ от общего контекста русской культуры равносилен отказу от выхода на большую дорогу (на путь к общечеловеческому в вышеуказанном смысле). Это есть страшное самоограничение, почти самооскопление. В своей статье я утверждал, что действительно крупные творцы культурных ценностей на такой режим пойдут только по принуждению и долго его не выдержат. Проф. Д.И. Дорошенко приводит целый ряд имен, доказывающих якобы обратное. С одной стороны, это такие ученые, как Костомаров, Потебня, Максим Ковалевский, Овсянико-Куликовский, Туган-Барановский и проч., которые и при старом режиме не отказывались от своего украинства. С другой, — это такие ученые, как В. И. Вернадский, В.А. Косинский, Ф.Ф. Тарановский, В.В. Зеньковский и др., которые во время немецкой оккупации Украины приняли участие в основании Украинской академии наук и тем самым «оптировали за украинскую культуру как за культуру верхнего этажа». Однако моим утверждениям эти факты нисколько не противоречат: ни та, ни другая группа ученых, утверждая свое украинство, в то же время не думала отказываться от своей общерусскости и продолжала творить на поприще общерусской культуры. В частности, на вторую из упомянутых выше групп ученых вообще лучше не ссылаться, так как обстоятельства, при которых они оптировали, были не совсем нормальны [103].