Наследие да Винчи

Черт, черт! Вэнс оттолкнул стул и встал. Подойдя к окну, он уставился на прекрасный пейзаж и озеро, но по-настоящему не видел ни того, ни другого. Он снова вернулся к столу. Начал записывать. Наука — есть ли связь? Возможно, в Кодексе Кингзбери было что-то, связанное с наукой… там затрагивался ряд тем — от теней и перспективы до грозы. Гроза! Именно в этом разделе он обнаружил подделку. Научное описание грозы. Вэнс закрыл глаза и попытался припомнить те страницы. Многочисленные рисунки, ссылки на природу электричества и энергию вспышек молнии. Рисунки были великолепны. Леонардо обладал невероятно живым восприятием. Его изображения птиц, волн, текущей воды и молний говорили о стробоскопической, почти стоп-кадровой быстроте глаза. Рисунки грозы были так же точны, как современные фотографии, а впечатляли даже больше.

Наука, ученые, католическая церковь. Все может сводиться к ереси. Церковь осудила Коперника за дерзкие заявления о том, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, как она полагала. Но помимо высказываний Ватикана насчет некоторых физиологических исследований — а именно вскрытия трупов, — свидетельств о том, что Папа интересовался работой Леонардо, не было.

Или было? Возможно, б подделанных страницах… Может, Церковь изъяла информацию, которую считала еретической или опасной, и заменила страницы, чтобы скрыть ее? Вот где уж точно ересь. И какое до этого дело тем чокнутым священникам? Как Вэнс узнал во время первого визита на Комо, они сами были изгнанными — еретики или что-то в этом духе. Поговаривали даже, что много лет назад весь орден был отлучен от церкви. Но никто ничего не знал наверняка, и о монастыре говорили неохотно.

— Ходят слухи, синьор, — повторяли горожане, а вдаваться в подробности отказывались. — Наши родители не тревожили их, и мы тоже не будем.

«Наука, ученые, гроза, де Беатис, священники, церковь», — написал Вэнс на отдельном листе бумаги. Должна быть какая-то связь. Но идеи не приходили.

Мысль вертелась вокруг священников и монастыря, возвышавшегося над Белладжио с другой стороны озера. Возможно, удастся найти ответ там. Чем больше Вэнс думал над этим вариантом, тем более логичным он казался. Да, решительно кивнул он, надо съездить в этот монастырь — без предупреждения, и как можно скорее.

Вэнс аккуратно положил ручку на стопку записей и медленно отодвинул стул.

Он встал и подошел к окну. Что-то грызло его — не просто страх, что его в монастыре поймают. Расслабившись на долгую секунду, Вэнс наблюдал за крошечными парусниками, разрезающими спокойные волны озера. Вдалеке, на фоне ярко-зеленого берега светился ярко-красный корпус катера на подводных крыльях. И вдруг Вэнс понял, что беспокоится о том, что может больше не увидеть Сюзанну. С ней было сложнее, но, господи, как он за это благодарен.

Вэнс отвернулся от окна. Затем, вспомнив о газете, отыскал ее на кровати среди смятых простыней. Усевшись в удобное кресло, Вэнс принялся ее листать. На первой полосе ничего. Эриксон перевернул тонкую страницу. Увидев свою фотографию и сопровождающую статью, он в ужасе распахнул глаза.

Эллиотт Кимболл развалился за маленьким круглым столиком на двоих в модном кафе на фешенебельной виа Венуто. Он в пятый раз перечитывал статью в газете, попивая «Чивас» с содовой, и был весьма доволен. В статье рядом с маленькой фотографией Вэнса Эриксона почти полностью содержалась история, поведанная им миланской полиции для того, чтобы они передали ее в прессу. Terrorista, сказал Кимболл детективу. Эриксон пользовался своим положением в «КонПаКо» для международных путешествий, важных для членов террористических группировок. В отличие от людей, на которых он работал, Вэнс не являлся религиозным фанатиком. Нет, действиями Эриксона руководила лишь жадность: он занимался этим ради денег. Когда после 11 сентября за международными валютными операциями стали следить пристальнее, он стал помогать религиозным фанатикам в передаче огромных наличных сумм, которые шли на финансирование террористических групп в разных частях света. Подозрения детектива подтвердились, он с радостью принял помощь «представителя международной антитеррористической организации».

Кимболл улыбался. Гений, просто гений, думал он, откладывая газету на столик. Одним ударом обезвредил и Эриксона, и его хозяина, Харрисона Кингзбери. В статье говорилось, что полиция Милана разыскивает Вэнса Эриксона, подозревая его в связи с убийством профессора Мартини в Амстердаме и со смертями экспертов по да Винчи в Страсбурге и Вене. Помимо этого на Вэнса возлагали ответственность за перестрелку в Милане и смерть горничной отеля «Хилтон».

Что касается Кингзбери, история про Вэнса Эриксона была лишь первым ударом. Кимболл взглянул на часы, и его радость сразу же сменилась раздражением. Где этот чертов иранский маньяк? И где Сюзанна Сторм? Куда она подевалась? С ее помощью так легко оказалось вычислить Вэнса Эриксона в Комо. Если он найдет ее, найдет и Эриксона.