Наследие Десяти

– Я даю тебе последний шанс, и на этот раз ты расскажешь мне все, Мария Эйлер, – безжизненно сказал он. – Иначе, боюсь, я не смогу и дальше сохранять тебе жизнь.

* * *

Андрей кивнул в сторону стула, но я лишь коротко дернула головой и, стерев слезы, отошла на пару шагов и опустилась на пол рядом со стеной. Присев на край стола, Андрей скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на меня.

– Я мечтала стать геологом столько, сколько себя помню, – начала я. – На Кериоте была одна из лучших геологических школ. Я слышала, что ее курировал Триведди. Он уже тогда был легендой – гений из пятьдесят шестой касты, к тридцати годам вырвавшийся в элиту, все геологи молились на него. Разумеется, попасть в геологическую команду на Кериоте было непросто. Отбор на стажировку проходил раз в год: брали с шестнадцати лет, и конкурс на места был огромный. Многие пытались пройти несколько лет подряд. На момент, когда я решила испытать удачу первый раз, мне еще было пятнадцать, оставалась пара месяцев до шестнадцатилетия, и все же…

Андрей не шевелился, внимательно сканируя меня глазами.

– Чтобы не ждать еще год, я врала о своем возрасте. Отбор проходил из семи этапов. Несколько тестов, ряд физических испытаний и, наконец, собеседование с будущими кураторами, – продолжила я. – Мои результаты были впечатляющими. Я дошла до последнего испытания, ликуя, что мне так ловко удалось всех обмануть. Но в последний момент судьи все узнали и отправили меня домой. Сказали приходить в следующем году. И тут один из них, что больше других заваливал меня вопросами, вдруг расхохотался. «Мы не возьмем вас на стажировку, Мария, – сказал он, – мои коллеги считают, что ваши выдающиеся успехи не повод идти против наших правил. А я считаю, что наши правила – чушь. Мне нужен ассистент, что скажете?» Это был Рейнир Триведди.

Лицо Андрея ничего не выражало.

– И ты согласилась.

– Разумеется. Мы быстро нашли общий язык. Рейнир был просто одержим своим делом. Ни праздников, ни выходных – мы пахали круглые сутки, но, несмотря на это, я никогда еще не была так счастлива. То, как Рейнир отдавался работе, то, как смотрел на мир, – это завораживало, переворачивало все стереотипы. Он и правда был гением, и он… верил в меня. Наверное, даже больше, чем я сама, поэтому через полгода после знакомства он, в очередной раз наплевав на правила, взял меня в первую экспедицию. А потом во вторую, в третью… Это было запрещено законом, но люди быстро замолкали, узнав, что приказ исходил напрямую от него.

Собрав руки в замок, Андрей поднял на меня тяжелый взгляд, но ничего не сказал.

– Мы сблизились, – тише произнесла я, – и со временем Рейнир стал посвящать меня не только в рабочие проекты, но и в личные исследования вроде «Стрельца А». В каком-то смысле я стала его правой рукой. Так прошло три года, пока… пока базу на Кериоте не подорвали, – на выдохе произнесла я.

Болезненные воспоминания нахлынули в мгновение, и, пытаясь из последних сил сдержать подступающие слезы, я опустила лицо на ладони. Всего на секунду мне показалось, что в глазах Андрея блеснула тень сомнения.

– Ты говорила, что на Кериоте погибла твоя семья, ты винишь себя не только в их смерти, верно? – От его бесстрастного голоса меня обдало холодом.

– Накануне Рейнир должен был отправиться в экспедицию в систему Нириаз. Мы вместе исследовали ее в течение нескольких месяцев, но незадолго до вылета он вдруг отказался брать меня с собой. Говорил, что это слишком опасно, что ему понадобится моя помощь на Кериоте, в общем, не знаю, что его беспокоило на самом деле, тогда мне было плевать. Мы поссорились, впервые так сильно. Я вышла из себя, наговорила ему столько ужасных вещей… сказала, что он боится моих успехов. Того, что я превзойду и смещу его. – Я медленно выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. – Безусловно, я знала, что это не так, но… мне так хотелось сделать ему больно, так хотелось, чтобы он почувствовал, каково это, когда твой труд обесценивают, ведь мы вместе прорабатывали Нириаз. Это был ровно настолько же его проект, сколько и мой. А ночью я подняла пилотную группу, сказала, что Рейнир нездоров, я буду вместо него и вылетать надо немедленно. Разумеется, мне поверили. В конце концов, к тому моменту я уже была его заместителем и… невестой. Ведь мы были помолвлены. – На последних словах грудь сдавило от боли, и, хватая ртом воздух, я вскочила на ноги и поспешила отвернуться.

– Были помолвлены… – севшим голосом повторил Андрей, словно пытаясь осознать услышанное.

– С семьей я почти не общалась, – продолжила я. – Рейнир и вовсе потерял ее в раннем детстве. У нас с ним не было никого ближе друг друга. Поэтому он часто использовал дату моего рождения как пароль к различным данным. Поэтому у меня остался доступ к его личному профилю.

Лицо Андрея перекосило от отвращения.

– Сукин сын… – ожесточенно прошептал он, сжав челюсти. На его руках напряглись жилы.

– Что? – ошеломленно переспросила я.