Наследие Говорящих

— Эй, Поттер, — незнакомый голос прозвучал за его спиной, Гарри медленно обернулся. Перед ним стояло трое студентов Рейвенкло, все они учились на старших курсах, и невысокий худощавый мальчишка, еле стоящий на ногах, на их фоне смотрелся просто жалко. Несмотря на это, слизеринец бесстрашно уставился в глаза говорившему, тот смерил второкурсника враждебным взглядом. — И долго ты собираешь выгуливать свою зверушку по коридорам школы?

Гарри делано удивленно огляделся.

— Не понимаю, о какой зверушке речь, эм… как бы там тебя ни звали, — он задумчиво нахмурился. — Хотя если ты о Хэдвиг, то она обычно сидит в совятне и по коридорам не гуляет, так что…

— Не паясничай, Поттер, — перебил его второй старшекурсник, — мы знаем, что ты открыл Тайную Комнату!

— Ой, да? А откуда? Не припомню, чтобы видел тебя, когда открывал её, — запальчиво бросил Гарри, понимая, что нарывается на драку, но остановиться почему‑то уже не мог, ему так все это надоело.

— Так ты сознаёшься? — ухмыльнулся первый.

— А зачем? — Поттер пожал плечами. — Все равно вы уже все за меня решили.

Его так неожиданно схватили за грудки, прижимая к стене, что Гарри даже не успел опомниться.

— Мы знаем, что это бы ты, Поттер, — прошипел схвативший его старшекурсник. — Иначе, зачем ещё другие слизеринцы так носятся с тобой в последнее время?

— Да потому что они понимают, что найдется идиот вроде тебя, который решит, что напав втроем на одного, вы тут же решите все проблемы, — презрительно выплюнул Поттер.

На мгновение в карих глазах рейвенкловца мелькнуло сомнение, которое быстро сменилось холодной решимостью. Сил сопротивляться у Поттера все равно не было. Первый удар пришелся под дых, слизеринец задохнулся от боли и согнулся пополам, когда рука, сжимающая ворот его мантии разжалась. Впоследствии Гарри уже перестал считать удары, в конце концов, это было не больнее стихийных выбросов и уж тем более не так ужасно как Круциатус, который он, наверное, запомнит на всю оставшуюся жизнь.

Звенящий от злости голос Гермионы Поттер услышал, уже лежа на полу.

— Что вы творите?! — закричала гриффиндорка. — Вы убить его решили?!

— Не лезь, Грейнджер, разве ты не понимаешь, что из‑за него и ты подвергаешься опасности? — огрызнулся один из рейвенкловцев.

— И вы думаете, что, забив его до смерти, вы что‑то измените?! — она приблизилась к ним, Гарри попытался сесть и тут же почувствовал острую боль в груди.

«Опять рёбра, — досадливо подумал он, — только недавно их ломал».

Не обращая внимания на то, что их жертва пытается встать, рейвенкловцы продолжали наступать на Гермиону.

— Ты разве не в курсе? Он змееуст! Наследник Слизерина! Всем будет лучше, если его здесь не будет!

— То, что он змееуст, ещё ничего не значит! — голос гриффиндорки дрожал от гнева. — Он разве сделал хоть что‑то предосудительное?! Хоть чем‑то угрожал вам? — её голос стал язвительным. — Или, может быть, это теперь считается нормальным — избивать студентов, если они учатся на Слизерине? Эдакая вседозволенность в условиях сложившейся ситуации, да? Думаю, профессор Флитвик будет очень тронут тем, что такие люди, как вы, учатся на его факультете!

— Угрожаешь нам?

— Нет, болван, пытаюсь определить, где у вас мозги! — рявкнула она.

Рейвенкловец презрительно глянул на Поттера.

— Как мило, что наследника Слизерина защищает магглорожденная. Ты, наверное, и чары подвластия на ней использовать успел?

— Ага, — хрипло ответил Поттер, — а по ночам мы, слизеринцы, проводим чёрные ритуалы и жертвоприношения, — он язвительно улыбнулся. — Котят там топим, щенков пинаем… ну знаешь, как обычно.

— На твоем месте я бы придержал язык, Поттер, — посоветовал старшекурсник.

— Как жаль, что ты не на моём месте, — вздохнул Гарри, старший мальчик смерил его злобным взглядом и, развернувшись на каблуках, зашагал прочь по коридору, двое его молчаливых сокурсников последовали за ним.

Гермиона с беспокойством опустилась рядом с Гарри на корточки.

— Ты как? — осторожно спросила она.

«Ну, как тебе сказать? Я устал, расстроен, у меня случаются жуткие выбросы магии, мне, кажется, сломали ребра, вся школа думает, что я наследник Слизерина, потому что одна идиотка растрезвонила всем и вся, что я змееуст, у меня раскалывается голова, перед глазами всё плывет, а ещё мой лучший друг, кажется, не хочет иметь со мной ничего общего».

— Нормально.

Она смерила его недоверчивым взглядом.

— Можешь встать?

«Нет».

— Да, — он начал подниматься, но охнув, снова осел на пол, искоса глянув на задумчивую Гермиону, — но лучше пока посижу немного.

Она только красноречиво хмыкнула.

— Почему ты не сопротивлялся? — недоуменно спросила гриффиндорка. — Тебе жить надоело?

Поттер неопределенно пожал плечами, не говорить же ей, что после проклятого стихийного выброса сил у него совсем не было. Тут он почувствовал, как на лоб ему легла прохладная ладонь.

— У тебя жар, кажется, — обеспокоенно сообщила Грейнджер, убирая руку и внимательно вглядываясь в лицо слизеринца. — Давно он начался?

— Не знаю, — Поттер начал подниматься на ноги, опираясь на стену, — думаю, это само пройдет.