Наследие Кагана

Я не желал связываться с Данисом, как уже заметил Асмат, он слишком шумный и приставучий, спор это его конек.

— Хорошо, я поеду в другом месте, главное чтобы не было слишком далеко от наследницы.

— Волнуешься за нее? — Подразнивая, проговорил Данис.

— Не больше твоего. — От моих слов ехидная уверенная усмешка на его лице слегка померкла.

— Чувствую за нее ответственность, видимо служить Кагану у нас в крови.

— Только ты подыскивал себе правильного Кагана, со схожими интересами.

— Пора выступать. — Сказала, идущая к нам, Вагия, — Саяр крикнул, но его никто не услышал.

Бросив взгляд на Вагию, которая была необычайно, по сказочному красива в своем облачении воительницы, конечно пока не накрыла нижнюю часть лица волчьей пастью, я направился к своему коню.

Мы выдвинулись медленно, я ехал позади ведуний, наследницу я почти не видел, как выяснилось, мне нужно было шагать вместе с Або, который шагал впереди своей хозяйки, изредка возвращаясь к ней и обходя всю свиту ведуний.

Война в скором времени начнется, и думаю, смерть уже приглядывается к воинам, решая, кого заберет и подарит вечный покой.

Глава 18

Хаким

После обряда погребения отца и безлунной ночи минуло немало дней. Все дни я посвящал Богам, учению, читал много книг, гулял по окрестностям столицы, и конечно же, навещал посаженное деревце на прахе не родного отца. Я готовил свой разум и сердце к принятию наследия. Обряд был не сложный, нужен был Волхв для его проведение и свидетели, обычно это пять семей старейшин, свидетельствовать могли лишь те семьи, чьи наследники приносили клятву с первым Каганом, и конечно же, истинный наследник. В моем обряде не хватало лишь последнего звена. Главной и первоочередной задачей для меня было незаметно для всех капнуть на священный камень кровью отца. Задача была не из легких.

Сегодня с самого утра шел густой снег, он плотно укрывал в белое полотно нашу землю, а это означало, что зима вступала в свои права, наступало новое время. Зима всегда была для моего народа как вступление в новую жизнь, как очищение, будто морозящая прохлада, обновляла душу. Среди моего народа было принято исчислять возраст людей в зимах, ведь зиму переживал отнюдь не каждый и потому и наследник всегда вступал в свои права зимой. Бытовало поверье, если новый Каган пережил первую зиму, значит Боги ему благоволят, и правление его будет светлым и принесет процветание. Я шел по узкому каменному коридору в главные палаты, где в ближайшие дни должно пройти обряд моего посвящения. Войдя в палату, я огляделся, словно впервые сюда вошел, мне хотелось увидеть это измененным взглядом. Я действительно изменился, теперь на те вещи, что я имел с детства и воспринимал как должное и вечно присущее, я старался посмотреть не глазами наследника, а глазами сына простой служанки.

Каменные стены, обмазанные вязкой белой субстанцией называемой сипг, из нее же формировали разные узоры. Чаще всего это были веточки деревьев с распускающимися почками в цветы, это как символ жизни и процветания, формировали луну и звездное небо и все это раскрашивали афильными красками. Место Кагана всегда было в центре приемной палаты напротив вылепленной на стене луны. Место представляло собой круглое обвитое белым шелком сидение с мягкой спинкой, кромки спинки были украшены белыми драгоценными камнями. Когда Каган сидел на своем месте, было похоже, словно за его затылком сияет сама луна. В детстве, когда я навещал отца после обучения, мне всегда казалась главная палата блеклой. Казалась, ей не хватает драгоценных камней, более изящных и красивых узоров, я всегда думал, что после своего принятия наследия, я сделаю это место более роскошным, сейчас же это место выглядело чистым, довольно светлым и возвышенным, с присущей ему некой магией уюта. А если воплотить в жизнь мои детские фантазии, то это место бы превратилось в яркое бессмысленное драгоценное пятно. И отчасти я рад, что правда настигла меня, и сейчас я могу посмотреть на то, что я имею с другой стороны.

Я прошелся по палате, коснулся лепнины на стене и подошел к месту Кагана. С момента как отец занемог, никто почти не бывал в главной палате, а я хоть и желал занять место отца ни разу не садился на его кресло. Сегодня спустя столько минувших дней я решился сесть на место, которое скоро и так станет моим. По ощущениям кресло было весьма не удобным, если с виду оно напоминало белое воздушное облачко, на которое так и хотелось сесть и ощутить нежность его мягкости, но на самом деле оказалось оно жестким, и по моим ощущением очень широким для меня.

— Выглядишь как истинный Каган. — Севара стояла в дверях и с гордостью смотрела на меня.