Наследие предков

— Помню, как в первый раз бурю увидела, — произнесла Терра. — Шанталь не уследила, а я прямиком к стене, на вышку смотровую. Помню, как горизонт размыло и небо от земли уже не отличить. Вокруг сумерки средь бела дня… А там, вдали… воронки… И молнии… Сверкнут, будто в грозу с неба в землю ударяя. Ни грома от них не слыхать, ни ветра с пустоши не почувствовать. Вокруг меня тишина, как будто не там все мертво, а здесь. Воронки все приближались, молнии все сверкали, а я стояла, замерев, среди таких же маленьких зевак, которых воины пустили на бурю поглазеть. И вот воронка перед нами. Все охнули и назад от перил попятились, а я все стояла, смотрела, пока воронка в стену не ударилась и передо мной стена песка не возникла. Я даже руку протянула, чтобы потрогать эту невидимую стену, которая защитила нас, — Терра засмеялась. — Тут меня воин и оттащил. А как оттащил, как под капюшон заглянул, так и браниться перестал. Ужас в его глазах был страшнее той бури. Я быстро нашлась и юркнула в толпу зевак. В дом вернулась, как ни в чем не бывало. Сказала, что на рынок бегала — подарок матери на день рождения искала. В тот вечер всыпали мне по первое число. Зад огнем горел! — Терра вновь засмеялась. — Тот воин, конечно же, не проболтался. Ведь, узнай отец, что на вышку смотровую меня пустили, — изгнал бы из поселения всех, кто на вахте в тот день стоял. Мне всего шесть лет было, а вот это я уже очень хорошо понимала. В следующий раз посмотреть на бурю я пришла с отцом. Мне тогда уже девять было. Я сделала вид, что испугалась, и деру с вышки дала. Отец потом в красках остальным рассказывал, как пятки мои сверкали.

Терра повернулась на спину и уставилась в потолок.

— Мне очень жаль, госпожа… — тихо произнесла Аврора.

— Мне тоже, — выдохнула она. — Скажи, Аврора, а далеко мы от земель Стелларов?

— От восточных и западных земель около пяти недель верхом. От северных и южных — недели три. Дело не в расстоянии, госпожа, а в карте движения бурь. Минуя бурю, до центральных земель очень тяжело добраться. Никто не рискует повторить наш исход: слишком опасно, да и запрещено нашим добровольцам соваться к Стелларам. За такое наказание одно: изгнание. Знаю, что кто-то пытался нарушить запрет, но, судя по всему, до ваших земель те люди так и не добрели. Наши добровольцы ходят по кругу, пользуются проверенными маршрутами и картами движения бурь. В каждое время года маршруты и карты разные. Если буря, вдруг, изменяет свое направление, маршрут для добровольцев становится последним. Если двигаться напрямик, то расстояние между поселениями Птаховых примерно одинаково: шесть недель верхом.

— Получается ромб, не так ли? — удивилась Терра.

— Да, госпожа.

— А центральные земли посредине.

— Да, — кивнула Аврора.

Терра повернулась на бок и взбила подушку.

— Значит, предки не зря построили эти поселения именно так?

— Предки были умны, госпожа. И знали куда больше нашего.

— Как же все вы добрались до северных земель двадцать лет назад?

— Нам повезло, — Аврора развела руками. — Мы нашли маршрут в обход бурь.

— А почему добровольцам запрещено ходить на центральные земли?

— Госпожа, — мягко произнесла Аврора, — Вы знаете, почему когда-то Птаховы покинули земли, принадлежащие вашему роду?

— Десять лет голода заставили их уйти в пустошь на поиски новых пригодных для выживания земель.

— Ваш дед, госпожа, изгнал их за рассеивание среди люда идей, противоречащих общепринятому укладу жизни на землях Стелларов.

— Как изгнал… — прошептала Терра.

— Казнить у старообрядцев никогда не было принято. Вместо казни виновных изгоняли из поселения.

— Я знаю законы своего народа! — раздраженным тоном заявила Терра.

— Извините, госпожа, — кивнула Аврора и отвернулась.

— Какие идеи распространяли среди народа Птаховы? — спустя минуту молчания спросила Терра.

— Думаю, лучше вам об этом расскажет господин Гелиан, — ушла от ответа Аврора.

— И сколько еще родов мой дед изгнал вместе с Птаховыми?

— Около пятидесяти, — прошептала Аврора.

Терра сникла на глазах:

— Слишком много семей, для того, чтобы все они покинули поселения добровольно…

— В той бойне многие полегли…

— Я не помню этого, — покачала головой Терра и вопросительно уставилась на Аврору.

— Вы были слишком малы, госпожа, чтобы помнить это.

— Мне было два, а Шанталь…

Терра осеклась и замолчала.

— Госпожа?

— Как думаешь, пятилетний ребенок способен запомнить, как убивают вокруг людей? — спросила Терра.

— Мне вроде как семь было, но я ничего не помню. Вполне возможно, госпожа, что ваша сестра просто не понимала, что происходит. Кроме того, пятилетней девочке — наследнице знатного рода — вряд ли разрешили бы выходить на улицу, когда там творилось невесть что.

— Ты и впрямь ничего не помнишь? — переспросила Терра.

— Нет, — вздохнула Аврора. — Образы какие-то в голове остались. Пустошь, например. Сухая серая земля в свете заходящего солнца. Моя мама приемная говорила, что люди от жажды чуть дух не испустили. Но Птаховы убеждали остальных, что вскоре они доберутся до заброшенных «живых» земель. И люди верили им. И вера эта их не подвела.