Наследник

Артур III Мудрый, ставший после смерти Стражем в ретрансляторе, редко покидал террасу. От Стража большего и не требовалось - его дело ждать сменщика, а потом уйти в круг подобно обычному человеку. Даже после встречи с Евой он не поменял своего мнения на сей счет, хотя девчонка его приятно удивила, несмотря на явившегося за ней Лисарда. Мальчишка усердно не желал ничего вспоминать, и так, наверное, было лучше. Ава погибла лишь потому, что вспомнила – не только время, когда они могли улыбаться все вместе, но и то, чего не смогла простить себе и в новом воплощении. Реинкарнация… При первом перерождении мало чем отличаешься от себя прежнего: Аве нравились кошки, Артуру - полеты. При таком раскладе оставалось надеяться, что Лис не убьет Еву при первом же выяснении отношений. Время шло, гостей в Башне не появлялось, уверяя Артура, что в этот раз все пройдет тихо и мирно. В какой-то момент он даже подумал, что тогда все только привиделось, когда в привычный сквозняк добавился свежий поток воздуха. Пришлось покинуть привычную террасу и направиться к Кругу Ангелов, откуда пришел поток.

Ева стояла у распахнутых настежь дверей Априо и заинтересованно смотрела, куда они ведут. Конечно же, закат вернул ее волосам похожий на него цвет, единственно верный для этого места. Девчонка обернулась к подошедшему и виновато развела руками.

– Я поскользнулась, а они бац! – она хлопнула в ладоши и показала на Врата, – и открылись, – произошедшее ее скорее удивило, чем напугало, а о том, что была сломана чужая собственность, вообще не задумалась.

– И семь замков как не бывало, – вздохнул Артур, ему и в голову не приходило, что их можно так легко сломать печати без ангела на пути в круг.

– Ну, замки я еще и другие задела, – Ева опустила голову, осознавая содеянное, но Артур лишь погладил ее по волосам.

– Не переживай, до восьми штук не так уж и страшно. Вот тем с тринадцатью пришлось бы несладко, если бы память внезапно нахлынула.

Успокаивал, как оказалось, зря, Ева тут же набросилась на него с множеством вопросов, и жажду познаний было не утолить обычными отговорками или ложью. Пришлось объяснять, что такое Врата Ангелов, почему на большинстве из них висят замки, что эти замки означают.

– После смерти душа человека перерождается через определенное время в новом теле с близкими к первому воплощению генетическими данными. Время перерождения зависит от прожитой жизни, обстоятельств смерти и сожалений/желаний умирающего. Чем ярче подобные воспоминания, тем дольше они стираются. У Ангелов все наоборот – они не забывают, но их память пробуждается только после двадцати одного года жизни, ранние пробуждения наносят существенный вред несформировавшейся психике, а также телу. Потому до часа икс Врата стоят закрытыми, а у тех, кто все-таки забыл о своем прошлом, висят замки. Чем хуже и аморальнее нынешнее воплощение, тем больше замков. Вряд ли такой человек обрадуется внезапным воспоминаниям о том, каким хорошим и чудесным он был когда-то.

Ева понимающе кивнула и с сожалением посмотрела на Врата Компао с его сорок двумя замками. Убрав их все разом, ничего не добьешься, разве что самоубийства очередного воплощения Ангела Сострадания, но новая жизнь не принесет тому желаемого успокоения. Артур не знал, какое чудо должно произойти, чтобы вернуть этому ангелу крылья. Здесь даже мастерства Тарша будет мало…

– А с этим что теперь будет? – девушка показала на Врата Априо, по левому краю которых еще виднелись крепления для замков.

– Ничего, – успокоил ее Артур. – Видишь, – он кивнул на зазубрины на правой части, – Ангел Независимости прожил почти треть своей жизни, не добавив замков, даже если и вспомнит, у него будет на что опереться. Это достойный человек.

Изначально все ангелы были достойны, и врата их открывались в срок, возвращая владельцу былую мощь в обрамлении жизненного опыта. Нет, сам Артур не являлся свидетелем подобных событий, но Башня помнила, и закат тоже. Сейчас счастливчиков, вернувших память, всего лишь пятеро…

– Постой-ка, – мужчина заставил отойти Еву на значительное расстояние от круга Врат и принялся внимательно рассматривать высокие арки.