Наследник Атлантиды

Так что эксперты его пальчики стопудово определят. И будет это, видимо, скоро... поскольку появления в этом доме экспертов не избежать.

Ольга лежала посреди комнаты, и с первого взгляда было ясно, что женщина мертва. Широко раскрытые остекленевшие глаза уставились в потолок, у бессильно раскинутых рук растекались темные пятна. Кровь... Сергей присел возле тела, стараясь не вляпаться в липкую темную лужу, присмотрелся... и тихо присвистнул. Руки Ольги были изуродованы — страшно, чудовищно... всегда ухоженные длинные ногти пожилой женщины теперь были вырваны, вырваны с мясом... к тому же, вероятно, несколько пальцев были раздроблены. Бурун оглянулся в поисках тяжелого предмета, которым можно было расплющить кости, затем качнул головой, словно безмолвно отвечая на так и не прозвучавший вопрос. Физическая сила атланта, если Верменич был прав, позволяла ему нанести увечья и не прибегая к каким-то предметам. Просто как следует сдавив хрупкую кисть человека.

Он прикоснулся к сонной артерии женщины, в слабой надежде ощутить биение пульса. Тщетно... первое впечатление оказалось совершенно верным, жизнь уже оставила это тело.

— Что они хотели от тебя, Оля? — тихо спросил он.

Особого беспорядка вокруг не наблюдалось. Если атланты и искали что-то в доме Ярослава, то искали это не здесь. Не в гостиной.

— Почему ты не сказала им все, что они хотели?

Потому что пыталась защитить Ярослава. Это ведь так очевидно. Он ушел в другой мир, а эти трое могли помешать ему вернуться. И Ольга надеялась, что спасет Яра... пусть даже и своей смертью.

— Зачем они пытали тебя? Ведь могли просто выпотрошить твою память...

В углу за комодом он увидел коробочку. Горстка блестящих зеленых бусин рассыпалась по полу...

— Значит, ты все же успела, да? И они ничего, ничего не смогли с этим сделать... Как ты успела, Оля? Почувствовала? Ярослав говорил, что ты умеешь чувствовать опасность. Ты не успела убежать, так ведь, Оля? Все что успела — только схватить одну из горошин, верно? Ты знала, что тебя ждет, но знание пришло поздно. Слишком поздно.

Сергей медленно поднялся, мгновение постоял молча, отдавая последний долг ее мужеству. Затем собрал горошины — не хватало еще, чтобы эти капсулы попали в руки экспертов. Что там говорил Ярослав? Капсулированное заклинание...

Затем, стараясь не касаться стен, пошел в подвал, уже представляя, что там обнаружит. И не ошибся — массивная дверь, на которую Яр возлагал такие надежды, была не просто сорвана с петель, она была разбита на куски. И внутри царил совершеннейший хаос, на полу грудами обломков лежали собранные Верменичем приборы, обломки стола, бумаги... выемка в полу, где должен был стоять Ключ, теперь пустовала.

— Хреново...

В кармане зазвенел мобильник.

— Слушаю.

— Капитан, что там?

— Ее убили, — коротко сообщил Бурун. — Пытали, потом убили.

— Пытали?

Углубляться в подробности он не собирался.

— Гена, ты где сейчас?

— Стою в пробке. Такси в трех машинах впереди. Нервозности не проявляют.

— Адрес?

Выслушав ответ, Сергей приказал сержанту не высовываться и по возможности увеличить дистанцию. Затем, бросив прощальный взгляд на лежащее посреди комнаты тело, вышел из дома.

Снова достал мобильник, набрал номер оперативно-поискового управления.

— Федор? Привет... на работе? Ясный перец, я тоже... Нет, я тебе звоню доброго утра пожелать... Федор, нужны твои ребята... да я знаю... я помню... Федор, слушай сюда, с Житновым я буду объясняться сам... Что значит, не можешь? Надо, Федя, надо... мать твою, я сейчас не шучу! Хотя бы два наряда... Федя, я говорю «хотя бы два», а это значит, что могут понадобиться и четыре... Забелин, ты русский язык понимаешь? Если надо санкцию Панарина, я ее обеспечу, но будет уже поздно. Ну выручи... да, в последний раз... честно... слово... Так, пиши, девятка, синяя, А732МО, на крыше — оранжевая нашлепка «Такси». Тачка движется сейчас в направлении... ну, или движется, или в пробке стоит. Ее Юшков ведет... да, ему позвони... Федор, ну я же обещал! Только доведите тачку до места, и все. Забелин, имей совесть, до места — это не до дома, а хотя бы до квартиры.

Убедившись, что Забелин смирился с необходимостью работы, Сергей отключил связь и задумался. Теперь предстояло самое неприятное — унести отсюда ноги так, чтобы ни одна живая душа не смогла сообщить операм, когда они сюда прибудут, о посетителе, покинувшем дом в столь ранний час. Такси исключалось — да и откуда ему тут взяться. Какая-нибудь попутка — еще хуже, водитель наверняка запомнит лицо пассажира. Оптимально — автобус, но сейчас время такое, что автобус будет полупустым. Следовательно, надо сесть где-нибудь подальше от дома Верменичей. Конечно, все это достаточно очевидно, но не станут же менты прочесывать пол-Москвы?