Наследник Атлантиды

Детройт встретил незваных гостей мелким, холодным дождем. Осень и здесь была не слишком комфортной, хотя в Москве было холоднее. Сергей озирался по сторонам, словно стараясь наполнить себя впечатлениями на всю оставшуюся жизнь... пусть Шереметьево-2 и претендует на роль аэропорта международного класса, но только побывав за границей, понимаешь, что это не совсем справедливые притязания. Нет, если вести речь о технических изысках, мониторах и информационных табло, движущихся лентах эскалаторов... Если смотреть на сияющую рекламу многочисленных торговых представительств и подчеркнуто вежливый обслуживающий персонал, то в этом московский аэропорт мало чем отличается от других. В Москве тоже стараются держать марку. А вот публика... все-таки не избавились еще россияне от пережитков прошлого. От привычки одеваться в темные тона. От раздутых чемоданов, обмотанных скотчем. От какой-то въевшейся в лица, в фигуры, в походку затюканности, захлопотанности... И отдельные яркие личности не меняли картины... скорее, подчеркивали ее.

Здесь все было иначе. Шумная, беспардонная, кричаще яркая толпа роилась в здании аэропорта. Здесь несложно было потеряться — и Сергей прилагал немало усилий, чтобы не упустить из виду Зобова, который двигался сквозь толпу, как нож сквозь масло. Вроде бы и был он невысок, и двигался без излишней напористости — а смотри же ты, люди перед стариком расступались... и смыкались позади, так что Сергей уже по меньшей мере трижды кого-то толкнул и умудрился наступить на ногу какой-то тетке.

Ярослав почти сразу куда-то исчез и появился спустя минут двадцать, вертя на пальце ключи от машины.

— Надеюсь, ты не запудрил голову несчастному владельцу? — желчно поинтересовался Зобов. Ко всем попыткам контроля над сознанием он относился болезненно, и готов был мириться с ними только тогда, когда не мог предложить лучшего выхода.

— Ни в коем случае. Я честно взял машину напрокат. Машина так себе, но колеса нам необходимы...

— Мы могли бы купить любую тачку, — заявил пенсионер. — Хоть три. Я не обеднею...

— Не стоит привлекать лишнее внимание, — не согласился с ним Сергей. — К тому же покупатели автоматически попадают на учет, а с прокатом в этом отношении проще. Еще лучше было бы обзаводиться транспортом не в аэропорту, а в какой-нибудь забегаловке подальше отсюда.

— Машина должна быть хорошей.

— Послушайте, Герман Игнатьевич, откуда у вас деньги? В таком количестве...

— Когда долго живешь, — хитро прищурился старик, — я имею в виду, по-настоящему долго, а не так, как вы, Ярослав Борисович, все время думаешь о будущем. В определенных кругах у меня есть доверенные люди... время от времени они очень негласно продают для меня кое-какой антиквариат. Эти люди имеют очень высокий процент от продаж... по меркам делового мира, они меня бессовестно обирают. А потому и молчать будут, как рыбы.

— И много приносят такие торги?

— Достаточно. Я не стал бы соревноваться доходами с завсегдатаями списков журнала «Форбс», — усмехнулся Зобов, — но особой зависти они у меня не вызывают.

— Так почему же вы изображаете из себя московского пенсионера? Могли бы жить где-нибудь в теплых краях. В маленьком таком дворце, с пальмами и фонтанами...

— Все это было, молодой человек. И дворцы, и пальмы... когда не имеешь всей этой роскоши, она кажется желанной. Ты думаешь, что сотня наложниц, собственная конюшня, дюжины слуг и пара-тройка личных яхт и самолетов — это здорово. Но скоро понимаешь, что все это человеку не нужно. А нужен маленький тихий домик, приятные соседи, с которыми можно поговорить о погоде, о здоровье... о политике. Понимаешь, Сережа, о политике интересней поговорить, чем ее делать. Я пробовал и то, и другое — и править чужими судьбами мне не понравилось, Зевс получил бы от этого удовольствие... а я — нет. У меня есть немало убежищ — от крошечных квартир в худших традициях российского градостроения до тех самых дворцов, про которые ты упоминал. Может быть, придет время, и я вновь захочу погреть кости на берегу Средиземного моря. Или где-нибудь еще... а пока меня вполне устраивает московская слякоть.

Сергей недоверчиво посмотрел на старика. И впрямь... вести столь скромную жизнь, когда к твоим услугам все радости жизни... понять такое было сложно.

— А вот и наша машина, — преувеличенно бодро воскликнул Ярослав.

Машина и впрямь оказались не из лучших. Она носила гордую эмблему Генри Форда, но автомагнат прослезился бы, увидь он свое детище в столь плачевном виде. Изрядно потрепанная, с облезлой краской и чуть потрескавшимся ветровым стеклом... оставалось надеяться, что она способна передвигаться без помощи эвакуатора.

— Какой кошмар! — простонал Зобов. — Ладно... куда едем?

— Прежде всего надо найти приличный мотель. — Ярослав взглянул на часы. — Девятый час... сегодня ничего путного сделать не успеем. Завтра с утра займемся разведкой. Это первоочередное. Далее — по обстановке. Если, конечно, ни у кого нет возражений.