Читаем Наследник Барбароссы (СИ) полностью

— Да, еще рано. Пусть Кемаль-паша сначала вдоволь поразвлекается, стреляя по Тунису. Ему в радость, а нам от этого хуже не будет. Заодно ликвидируйте все следы своего пребывания во дворце, чтобы никаких бумаг не осталось. А вот когда городская стена рухнет, и янычары пойдут на штурм, мы начнем действовать. Тогда всем будет уже не до нас…

Когда обрадованный Феликс Мозер ушел, Мэттью снова погрузился в раздумья. Своему "другу" он не доверял и вполне допускал, что австриец попытается от него избавиться, когда надобность в Жане де Ламберте исчезнет, а его доля драгоценностей из казны Али-бея будет так близко…

Ну что же, тем интереснее будет сыграть эту п а р т и ю с умным и достойным соперником. Который даже не подозревает, что для него возможны лишь два варианта финала этой партии. Неправильный выбор будет самой большой и последней ошибкой в его грешной жизни. Зато правильный выбор может сделать его богатым и влиятельным человеком при венском дворе. Именно для этого Мэттью и подбросил идею прихватить кое-что из казны Али-бея и разделить поровну. Он любил проводить подобные эксперименты над людьми, с которыми его сталкивала жизнь в критических ситуациях. Когда проявляется истинная сущность человека и наружу вылазит вся гниль в его душе, до этого тщательно скрываемая. Причем Мэттью сам очень тонко и ненавязчиво провоцировал своих подельников, с интересом наблюдая, что победит — жадность, или разум. Увы, в подавляющем большинстве случаев побеждала жадность. И все заканчивалось тем, что Мэттью выходил из критической ситуации один. Интересно, кем окажется на поверку Феликс Мозер.

Как ни парадоксально это выглядело, но у Мэттью Каррингтона — отъявленного циника и интригана, за которым тянулся длинный шлейф темных дел и различных преступлений, и который всех людей делил на три категории — полезных, бесполезных и потенциально опасных, был свой собственный кодекс чести, который он никогда не нарушал. Мэттью, при всей своей циничности и бесприницпности, добро помнил. Особенно, если оно было сделано бескорыстно, от чистого сердца. И сам очень высоко ценил это качество у других. Но таких людей попадалось ничтожно мало на его жизненном пути в этом грешном мире. Поэтому он и не разбрасывался ими.

Глава 11. Крушение надежд

"Кирлангич" по-прежнему лежала в дрейфе неподалеку от входа в канал, и с этого места можно было во всех подробностях наблюдать за происходящим. Крепость Саиф-Альнаби пала даже быстрее, чем предполагали. После того, как крепостные ворота были разбиты ядрами десантных пушек, а фрегаты "Семенди Бахри" и "Талсими Бахри" смели картечью со стен тех немногих, кто пытался оказать сопротивление, ведя огонь по десанту из ружей и извлеченных из каких-то закромов фальконетов, командир десанта сделал попытку сберечь своих людей и не терять их понапрасну во время штурма, поэтому отправил в крепость парламентеров с предложением капитуляции. Очевидно, условия оказались для защитников Саиф-Альнаби приемлемыми, поэтому вскоре они стали покидать крепость, выходя с оружием. Но при этом одного человека в богатой одежде выволокли связанным и бросили к ногам стоявших напротив ворот янычар. Янычары без выстрелов вошли в крепость, и над стенами Саиф-Альнаби взвился османский флаг.

Перейти на страницу:

Похожие книги