Наследник для бандита

А потом эта своенравная девочка даёт мне бешеную дозу эндорфинов… Когда осторожно, как нежная кошка ложится на мое плечо и шепчет:

— Миш, а у тебя в холодильнике есть что-нибудь покушать? А то свой заказ я так и не съела…

Глава 7. Неоправданное доверие

Михаил.

Выхожу из душа и застаю Марью сладко посапывающей в обнимку с учебником. На несколько секунд зависаю, просто любуясь. До неё вообще не представлял, что такие женщины бывают. Которые любят тебя не за бабки и статус, а потому, что: «Ты — сильный и боли не боишься» — вспоминаю ее слова и нежные, скользящие по моему перевязанному плечу пальчики.

Сегодня моя девочка сдалась, доверилась мне полностью. Я знаю, чего ей это стоило. И мне очень страшно не оправдать ее надежд, ведь на хороших жён нужно иметь моральное право, а я его не имею и все равно забираю. Потому что горит все, в бесиво впадаю, если вдруг не вижу Марью вечером. Обхожу кровать, выключаю свет и ложусь на свою половину, приподнимаясь на локте. Осторожно вытаскиваю из ее пальчиков книгу. Читаю название «Клиническая лабораторная диагностика» и ухмыляюсь — я бы тоже уснул под такое чтиво.

— Мммм… — Машины веки трепещут, и она открывает глаза, — Прости, — растягивает губы в улыбке, — Я тебя не дождалась. Давай спать.

Девушка нахально отворачивается от меня и выставляет свою аппетитную попочку. Мои руки сами тянутся к ней и сжимают. Наглея, пальцы скользят вверх по бедру, и я понимаю, что на Марье нет трусиков.

Возбуждение прошибает разрядом мышцы и, прокатившись по всему телу, взрывается в паху.

— Маша… — веду носом по ее шее вдоль роста волос. Не сдерживаясь, прикусываю нежную кожу и тут же зацеловываю.

— Ай… — сонный и протестующий Машин стон имеет для меня совершенно обратный эффект.

Член каменеет, и я нагло трусь им об ее бедро.

— Я дико соскучился, — возбужденно рычу ей на ушко и с удовольствием отмечаю, как по ее плечам разбегаются мурашки.

Хочу ее. Всю. Съесть. Затрахать. Это просто нереально — как она вкусно пахнет.

— Миш, мне завтра к первой паре… У зав. кафедрой, — она сопротивляется уже совсем неуверенно и сбивает слова частым дыханием.

— Мой организм сходит с ума, Мышка, — тяну вниз по плечу лямку ее ночнушки и оставляю следом дорожку поцелуев по голой коже, — Ты. Ночью. В моей постели. И вся моя.

Подхватываю ее за талию и резко переворачиваю, подминая под себя.

— Ну нееет… — она часто моргает осоловелыми глазами и пытается выкрутиться, — Миш… — но я от этого только сильнее зверею.

Остановиться и не взять ее — это вот сейчас для меня что-то нереальное. Рывком развожу ее бёдра в стороны и предупреждающе вдавливаюсь членом во влажные губки.

— Ты хочешь поиграть со мной в недотрогу, Мышка? — врезаюсь горячими поцелуями в ее шею, и чувствую как девушка неосознанно ведёт бёдрами мне на встречу, — А я хочу взять тебя силой.

— Боже… — Маша судорожно выдыхает, и я сминаю ее губы, съедая все дальнейшие протесты, — Ты — зверь…

— Голой! — тонкое кружево ночнушки трещит в моих руках, — В нашей постели ты должна быть всегда голой! — рычу и сжимаю ее грудь, поигрывая с сосками.

— Буров! — она вскрикивает немного испуганно, но выгибает спинку, и я ощущаю членом пульсацию ее нежного входа.

Маша упирается ладошками в мои плечи. Перехватываю ее руки, завожу ей их за голову и просто дико хочу привязать, чтобы они не спорили. Ловлю ее поплывший, слегка испуганный, но такой доверчивый взгляд, и это сносит мне крышу окончательно.

Просто нереально вставляет эта вседозволенность.

Вдавливаюсь в неё бёдрами сильнее.

— Айй! — она стонет на резком вдохе.

Захватив ее губы в поцелуй, сразу толкаюсь в неё ещё глубже. Меня отключает от ее тесноты и влажности. Максимально сдерживаю себя, чтобы не жестить, но мои бёдра рвутся вперёд, и я сходя с ума, наращиваю темп толчков.

— Миша! Ах! — сладкий вдох, — Миша! — она впивается в мои запястья короткими ноготками и обхватывает ногами поясницу, со стоном пуская глубже, — Тише, пожалуйста! Ооо… Да!!

Я подхватываю ее под спину и меняю угол входа. Мне так хочется кончить в эту девочку, что темнеет перед глазами.

Маша с трудом сдерживается, чтобы не прикрыть глаза. Она знает, что я люблю смотреть, как она кончает. Послушная, молочная девочка. И, бляя, только от одной мысли, что такой эту женщину вижу только я, меня снова накрывает предоргазменным, и яйца начинает разрывать.

— Давай, Мышка, — втыкаюсь губами в ее ушко и хриплю, — Хочу кончить вместе с тобой. Ты такая охуенная, когда стонешь подо мной. Теперь я могу каждый день делать с тобой, что захочу. Трахать, вылизывать, брать твой ротик… Ты же моя?

— Ммм… — она дрожит и задыхается, не понимая, чего я хочу.

Больно сжимаю ее попку и даю несколько жестких подач.

— Да?

— Да… — Маша со стоном взрывается, и меня сносит следом за ней.

Охуенно… Стекаю успокаивающими поцелуями ей на грудь.

Выхожу, мягко опускаю на постель и прижимаю к себе спиной.

— Спи, детка.

— Ооо… — втыкается носиком в подушку, — Я, наверно, никогда не привыкну к твоему темпераменту, Буров, — лепечет обессилено.

— У тебя нет выбора… Я люблю тебя…