Наследник для бандита

Я вскрикиваю от неожиданности, когда Миша одним резким движением срывает с меня полотенце. Теперь кожаный ремень угрожающе прижимается к моей спине. Бёдра сводит от предвкушения той игры, которую задумал муж.

«Пороть? Он же не серьезно?» — Проносится в голове. — «Или да?»

— Руки на раковину, — отдаёт короткий приказ.

Его голос пробегается дрожью по моему позвоночнику, и я упираюсь ладошками в фаянс.

— Прогнись.

Прогибаюсь.

— Ещё…

Неожиданно ремень оказывается на моей груди. Грубая кожа сдавливает соски.

— Ох… - слетает с губ.

Миша натягивает ремень, прогибая меня так, как нужно ему.

— Ты совсем испортилась, жена, — агрессивно рычит, вжимаясь горячим дыханием в мою шею. — Не следишь за своим язычком. Я же тебя затрахаю, — распинает в стороны мои бедра, — до отключки. Чтобы ты ноги не могла свести вместе, чтобы всю следующую неделю тебе даже была противна мысль о сексе.

— О Боже, Миша, — я чувствую, как его пальцы грубо проходятся по моим губкам снизу, проверяя готовность, — я клянусь тебе, что не помню по какому поводу сказала Руслану эту фразу. Последний раз мы говорили вчера. Он спрашивал, что подарить Алиске…

Мою оправдательную речь прерывает звук расстёгивающейся ширинки.

Тело реагирует на него новой горячей волной возбуждения. Пальцы Миши бесцеремонно вдавливаются в меня, срывая с губ крики. Несколько ритмичных жестких рывков внутри, и его мокрые пальцы ложатся на мой рот.

— Оближи… — хрипло.

Я откидываю голову назад и мы встречаемся губами, слизывая мое возбуждение с его пальцев.

Края ремня жгут нежную кожу. Миша застёгивает пряжку на моей спине.

— Это чтобы не забывала, — усмехается на мой вопросительный взгляд, и дальше под раздачу попадают мокрые пряди волос, которые Миша так удобно скручивает в жгут и наматывает на кулак. Делает резкий рывок на себя, и он отдаётся легкой болью в корнях, заставляя меня застонать.

— Хочу твои стоны… — Миша рычит мне в основание шеи и чуть покусывает спину. — И кончить в рот твой бессовестный.

В моей голове пусто и ватно и да, я тоже хочу, чтобы он кончил мне в рот. А стонать для этого мужчины — вообще редкий деликатес. Мне кажется, что он различает их полутона.

То, как Миша каждый раз присваивает меня… О, у меня не остаётся вообще ни одного сомнения, кому принадлежат мое тело и душа. А на коленях перед ним эта эмоция чувствуется острее всего.

Я чувствую, как горячая головка члена скользит между моих бёдер. Мне хочется покрутить бёдрами и повыпрашивать ее побыстрее внутрь. Ощутить это обжигающее чувство соединения и растяжения.

— Ах! Ммм… — мои глаза закатываются.

Миша делат безжалостный рывок и заполняет меня собой сразу до предела.

О, Боже! Это я ему, мужу, да. Мне кажется, что можно просто продать душу за то, чтобы хоть раз узнать, как Миша умеет брать женщину. Остро, как нужно ему, как нужно ей, на грани боли и нежности.

Буров укладывает меня ноющей грудью прямо в раковину и разгоняется, вбивая мои бёдра в твёрдый край. Однозначно будут синяки, но сейчас я хочу, что бы они были. Хочется выпрашивать жёстче и быстрее.

Правильный угол, правильный темп, идеальные наши эмоции, и я кончаю под ним три раза подряд, ломая ногти об предметы на полочке.

Буров поднимает меня за волосы вверх, а потом дергает, опуская вниз.

— На колени. И открой ротик.

Толкает член глубоко в мое горло. Слёзы брызгают из глаз от нехватки дыхания.

Несколько несдержанных движений внутри моего рта, и Миша вытаскивает член, кончая мне на губы, лицо и грудь.

Тянет меня за предплечье вверх и наши губы встречаются а поцелуе.

Мы кружим языками горячо, долго, смешивая все вкусы наших тел вместе.

— Я прощена? — робко интересуюсь.

— Давно, — Буров кивает, а мне хочется его чем-то, приложить по голове. — Я смотрел записи. А ты уже голову сломала, вспоминая?

— Да… — отвечаю честно.

— В том разговоре ты говорила с Русланом о том, что я не разрешаю завести вам домашнее животное…

Расстёгивает ремень, отпуская мою грудь на свободу. Сминает ее руками и обводит пальцами глубокие следы от краев ремня. Оооо… Меня протряхивает.

— Сволоч! — Оскаливаюсь на него.

— Зато ты прекрасна. Моя девочка, я люблю тебя до умопомрачения.

Он скидывает джинсы на пол и утягивает меня за собой в душевую кабину.

А в ней снова творит с моим телом и душой то, что считает нужным, правильным, выколачивая из меня волю, посторонние мысли и оставляя только глубокое желание принадлежать ему.

Единственное, что проносится в моей голове, буквально на грани сознания, где-то между оргазмами, что мы снова не предохранялись.

Конец