Наследник для бывшего

Мы неловко молчим с Царицыным, пока Маша, делая за его спиной страшные глаза и выразительные жесты с наставлениями не обижать мужика, скрывается за дверью магазина.

– Чего ты хотел, Макс? – воинственно спрашиваю его.

За две недели после нашей ссоры, это уже пятая попытка Царицына со мной поговорить.

Пока я стойко держу оборону и сближаться нам не позволяю. Потому что… в тот день, после возвращения домой рыдала так, что разболелся живот. Думала, что придётся вызывать скорую, но Наташа сделала укол какого-то спазмолитика, и мне стало легче.

Теперь они с Машей, как коршуны, блюдут мое здоровье. Это приятно. Без них, откровенно говоря, было бы страшновато.

– Ты – очень красивая, – чуть печально, но восхищенно говорит Макс и протягивает цветы. – Это тебе.

– В честь чего? – я хмурюсь и откладываю цветы подальше от себя.

– Сегодня я официально стал свободным человеком, – опирается он ладонями на витрину. – Хочу попросить тебя отметить это со мной. Только ужин! – сразу предупреждает все мои темы для отказов.

– Поздравляю тебя, – склоняю голову к плечу. – Только сегодня у меня рабочий день.

– Магазин работает до восьми, – Макс смотрит на часы. – А время уже половина. Я согласен тебя подождать.

– Макс, это лишнее, – я отрицательно мотаю головой.

– Нет, Ась. Не в этом дело, – он касается пальцами моей руки на стекле.

Поспешно ее убираю.

– А в чем? – вздёргиваю подбородок.

– В том, что я хотел бы разделить этот день с тобой и с ребёнком.

– Может быть, – я напрягаюсь, и чтобы хоть чем-то занять руки начинаю расставлять по баночкам карандаши. – Хватит уже соотносить нас с тобой, как целое!

– Мы – и есть «целое», – рычит Макс.

– Нет, Царицын! – психуя, чуть не скидываю со стола все то, что так усердно поправляла. – У нашего ребёнка будут мама и папа по отдельности. И спасибо за открытый счёт в банке, но совершенно необязательно держать на нем целое состояние. Я, как видишь, работаю и ни в чем не нуждаюсь.

– Ась… – стойко переживает Макс мою тираду. – Давай поужинаем. Я хочу обсудить ремонт в твоей квартире. Согласись, что ее интерьер, мягко говоря, не подходит для ребёнка.

– Я сама решу! – вспыхиваю, – Что подходит для моего ребёнка, а что – нет!

– Это не по-взрослому, Гордеева, – сжимает зубы Макс, но внешне остаётся спокойным.

– А мне кажется, – я, зеркаля его позу, тоже опираюсь на витрину ладонями, – что ты злоупотребляешь моим обещанием ни коем образом не посягать на твои права, как отца.

– И совершенно не даёшь их реализовывать! – вспыхивает Макс. – Ты вообще в зеркало себя видела? Да тебя хочется шоколадным тортом в прикуску с шашлыком накормить и уложить в кровать! А ты коробки разгребаешь!

Царицын в сердцах пинает ногой большой короб из прихода с накладными.

– Ты же пять минут назад сказал, что я «очень красивая», – прищуриваясь, говорю обиженно и чувствую, что слёзы подступают к глазам неконтролируемым потоком.

– Аська, – испуганно выдыхает Макс, – блин, извини. Ты действительно красивая. Просто уж очень бледная и худая.

Слёзы катятся по щекам, а я зло стираю их ладонями.

– Все, уходи, Макс! – повышаю голос. – Пожалуйста, не нужно стоять и на меня смотреть.

– Да как я уйду! – нервничает он и ершит волосы на голове своим характерным жестом, когда волнуется. – Меня Наташа твоя грозилась внести в списки эпидокружения и посадить на вечный карантин, если я ещё хоть раз доведу тебя до слез!

– Это не из-за тебя, – наконец-то сознаюсь и делаю глубокий вдох. – Я просто шашлыка хочу, – добавляю шёпотом. Аж слюны полный рост, – улыбаюсь ему сквозь слёзы.

– Господи… – с облегчением выдыхает Макс. – Так давай поедим шашлыка. В городе миллион гриль-баров. Чего рыдать то?

– Давай, – сдаюсь я и смущенно вытираю заплаканное лицо бумажным платочком. – Походи пока по магазину только, не стой над душой. Мне ещё отчёты за день нужно сформировать.

– А почему ты одна работаешь? – спрашивает Макс, действительно отходя к полкам.

– Вообще, нас трое и хозяйка, – отвечаю ему. – Кстати, она такая прикольная дама. Это подруга Тамары Тимофеевны. В девяностых здесь закрыли маленькую типографию и выдали зарплату учителям долевой собственностью. Уж не знаю откуда у неё были деньги выкупить доли коллег, но она стала единоличной владелицей первого этажа и категорически отказалась продавать его, когда предлагали. Теперь живет с аренды, а магазин этот для души содержит.

– Какая предприимчивая дама, – хмыкает Макс, и в следующую секунду мы с ним синхронно оборачиваемся на звук дверного колокольчика.

– Добрый вечер, – в магазин заходит Захар и настороженно обводит глазами нас с Царицыным.

Прокашливается.

И я на мгновение прикрываю глаза. Маша, твою бабушку!

– Маша сказала, что у тебя проблемы с машиной, – неуверенно говорит мужчина. – И просила подвезти тебя домой. У меня здесь офис недалеко, – добавляет, словно оправдываясь и поглядывая на Царицына.

Я перевожу глаза с Захара на Макса и понимаю, что второго сейчас порвёт на клочки от злости.

– Прости, пожалуйста, – говорю Захару поспешно. – Но Маша ошиблась. За мной уже приехали.