Наследник для генерала-дракона (СИ)

Но затем место страха заняла первобытная ярость матери, сражающейся за свое дитя.

Вот как он все порешал! Думает, я позволю ему отнять у меня ребенка?! Уверен, что ради свободы я пойду на все?! Он даже представить себе не может, на что способна отчаявшаяся мать!

— Нет, ни за что! — прошептала я, снова возненавидев своего тюремщика всей душой.

А ведь я почти его полюбила. Тянулась всем сердцем, пыталась понять на протяжении многих месяцев. Прощала за грубость, оправдывала холодность долгой войной и отсутствием нормальной женской ласки.

Но так и не сумела пробить ледяную стену отчуждения между нами.

Суровый, бессердечный генерал. Чертовски горячий и красивый мужчина. Когда-то он казался мне таковым, но его жестокость, непоколебимость и дикий нрав убили во мне последнюю надежду на взаимность.

Я не могла противостоять его силе и власти. Но каждый раз пыталась.

— Я не подпущу тебя к сыну, никогда! — прошипел он мне в лицо, скрипя зубами от гнева. — С какой стати?! Чтобы ты еще раз попыталась убить его?!

— Это была не я! — закричала я так громко, что наверняка все слуги услышали нашу ссору.

Глава 44. Он обидел меня. Но и я его — тоже

— Это была не я! — закричала я так громко, что наверняка все слуги услышали нашу ссору.

Подняла руки и потрясла браслетами.

— Я же спасла малыша! Я вернулась вовремя! И я сама позволила тебе надеть на меня эти оковы. Добровольно!

— И поэтому я должен тебе верить? — горько усмехнулся дракон. — Однажды ты сняла их. Я все еще жду объяснения, как! Кто тебе помог! Молчишь?! Так что же тебе помешает снять их снова, когда моча в голову ударит или левая пятка зачешется?!

Я искусала губы до крови, с отчаянием глядя на мужчину. Ну не могла же я, никак не могла сдать Данатиела и обречь друга на смерть.

— Так я и знал! — презрительно выплюнул генерал, и я осознала, что он жесток не просто так, а потому что я не дала ему ни единой причины доверять мне.

— Это не имеет значения, — голос дрожал, слезы уже было не сдержать, они катились по щекам. — Я теперь здесь. Браслеты на мне. Клянусь, что не стану бежать. Я хочу сама заботиться о нашем сыне.

— Вот как, — фыркнул Блэдмор скептически, глядя сверху вниз. — Что же ты не прониклась этой идеей раньше?

Он нависал как глыба, давил тяжелым ястребиным взглядом. Страшный вертикальный зрачок, пульсирующий в оранжевом огне, проникал в самую душу и заставлял чувствовать себя вошью в глазах хищника. Он выглядел… оскорбленным.

— Не припоминаю, чтобы ты стремилась разделить со мной постель. Зато прекрасно помню, — прорычал, обжигая драконьим дыханием, — как ты шарахалась от меня каждый раз, когда я тебя касался! Ты заявила, что близость со мной, твоим истинным, была унизительна! А поначалу и вовсе нарекла насильником! Отказывалась принимать подарки, сказала, что тебе ничего от меня не надо! Сбежала от меня ты, а не она!

Пыхтя, я встречала каждое обвинение генерала протестом, потому что он был неправ. И прав одновременно, к сожалению.

Каждое слово показывало ситуацию с его стороны, и я с удивлением начинала видеть себя в другом свете. Не такой уж хорошей и невинной девочкой, какой себе казалась.

Он обидел, унизил меня. Но и я его — тоже.

Но как же он не понимал, что все было совершенно не так?! Ведь надо ж было выкрутить каждую ситуацию настолько извращенно!

— Тебе просто нужно было сменить подход!

Неужели он не знает, что нельзя относиться к женщине так, как он?

— О, так к тебе еще и подход нужно было искать? — он бы рассмеялся над моим нелепым требованием, да раздражение не позволило. — Ты у нас какая-то особенная? Из-за метки, что ли?

Черт, черт, черт…

— Прости, я не знала, что тебя это обижает… — использовала я последний шанс примириться с этим тугодумом, совсем не понимающим женщин. — Я теперь так не думаю, как тогда. Я…

Ох, мои извинения сделали только хуже.

— Еще бы, — скользнул он презрительным взглядом по моему одеянию вверх-вниз, — когда отмыли, накормили и приодели. Слугами окружили, словно королеву. Воспитанием занялись, заботятся. Теперь тебе понравилось? Почувствовала, как живут избранницы драконов? Обратно в грязь и нищету расхотелось?

— Да дело же не в это… — попыталась я возразить, но Раштон перебил.

— Не переживай, я обеспечу тебе безбедное существование. Получишь вознаграждение, станешь завидной вдовой, нарожаешь себе новых детей.

Глотая слезы, я смотрела на своего мучителя в ужасе. Как только язык повернулся сказать такое!

— Да не нужны мне твои подачки! — снова захлебнулась ненавистью и запоздало поняла, что опять сказала то же самое, что прежде ему не нравилось.

Мы попросту ходили по кругу, утыкаясь в один и тот же тупик. Эту стену враждебности и отчуждения не пробить.

— Как знаешь, — он развел руками с вялой усмешкой, будто я лишь подтвердила его слова, и виновата во всем по-прежнему я.

Ах, как же бесит! Непонимание между нами было каким-то непреодолимым. Как долбаная магическая стена.