Наследник Дракона (СИ)

Весь день солдаты Уэйстека как остервенелые лезли к Шахте Тёмные Глубины. Если Орин там что-то нашёл, значит, Ааронт знает, что там есть весь, которая может помочь в войне. Потому-то он послал сюда целый легион три тысячи солдат. Две с половиной тысячи гаретовых подопечных рассредоточились вокруг частокола острога, ведя бои небольшими стычками то тут то там.

Гарет отдал три приказа. Первый — отступить при прорыве обороны городка. Второй — Вал и Сурана Маилаулы отправлялись за Орином, чтобы его поторопить, потому что помереть на склонах богами забытой горы никому не хотелось. Третий — гонцы рванули через перевал, чтобы найти Айзору Трайден, Пауля Дейна, чтобы те привели Рахвариона Мудрого, в конце-то концов!

Устало стерев кровь с лица, Гарет и Берн возглавили отряд красных легионеров, к которым присоединились шахтёры, вооруженные кирками, топорами и клевцами. Помирать здесь никому не хотелось. Послышались рожки врага. Чёрные легионеры отходили назад с целью перегруппироваться и напасть клином с новой силой. Значит, и у Пятнадцатого Легиона было время перегруппироваться.

— Слушай сюда, легионеры! Отнести раненных к позициям у входа в шахту, всех живы и целых на передовую, держать улочки города любой ценой! Живо, живо! — зычный голос командира получался не столь громогласным, сколь похожим на приглушенный рык, отчего солдаты, услышавшие его слова, поспешили исполнить приказ безукоризненно.

— Капитан! — один из шахтёров, заляпанный кровь и ошмётками черепа с мозгами подбежал к нему, с горящими глазами.

— Чего тебе, староста бригады? — Берн Сорт первым ответил

— Враг нас сметёт, может того, огоньку подадим? — спросил средних лет парень

— Гарет, у нас есть горшки с горящей взрывной смесью, мы как-то только сейчас вспомнили про неё. Она рвёт камень в щебёнку, а нашим ребятам не привыкать под носом у смерти лазать, они сейчас закинут горшки в воронки и как эти чёрные твари пойдут, мы их и подорвём! — капитан шахтёрского городка, по всей видимости, тоже был потомственным шахтёром, раз одобрял подобную идею. Одного частокол уже горел, а значит, уэйстеканцы прорвутся к ним и начнётся бойня, если не свалка, между бараков шахтёров.

— Делай своё подрывное дело, бригадир. Сорт, собирай своих и моих у шахты, будем отступать. — Гарет сплюнул кровь себе под ноги. Всё-таки где-то его да задели! Усмехнувшись резкой боли в висках и ногах, Гарет отошёл в сторонку, и когда его солдаты отходили к возвышенному склону, ведущему в шахту, он присел на обтёсанный камешек, чуть прикрыв глаза.

Почему сейчас? Почему именно сейчас он вспомнил об Алетре Рейн? Тяжело неверное, быть женой легионера, тем более тяжело быть любовницей капитана, для которого битва — мать, война — жена, а легионеры — чада, которых нужно уму разуму учить? Нет, их с Алетрой отношения нельзя было назвать нормальным, тем более — примерными. Они расходились, попав под горячие руки друг друга, на костях пращуров обещая, что больше не сойдутся. Они сходились, страстно мирившись, вновь расходились. Гарету было интересно, где сейчас его Алетра, где она, что сейчас делает, думает ли о нём, раскладывает ли на него свои карты. Эту привычку леди Рейн капитан СтоннКассел любил больше всего, потому что привыкал к ней дольше всего.

Он чувствовал холод и страх. Что он больше не надышится этим воздухом, не насмотреться на это небо. Не увидит свою Алетру Рейн, не прикоснётся к ней. Не вдохнёт пьянящий аромат волос. Он как будто уснул, буквально на пару секунд, но этого хватило, чтобы проснуться и почувствовать себя самым бодрым рубакой на всём Зантаре.

Во сне он видел горящий Кинхарт. Тела родных и близких. И Айдана, стоящего над телами людей. Айдан смотрел на него и просил простить. Смотрел с надеждой, молил убить его. Гарет стоял на коленях, словного ноги его давным-давно отрубили.

— Дядя! Проснись! Это всё кошмар! — он обернулся и увидел Адриану с кинжалом в руках

— Умоляю, проснись. –

Гарет медлил. Вот он стоял в Чертогах Джерона, вот моргнул, и вот стоял посреди площади Джейстена, на которой раскладывали в ряды тела убитых. Кого-то невозможно было узнать, кого-то разрубили пополам, кто-то умирал с отрубленными конечностями и вспоротыми животами. Кто-то был изувечен так, что тело было похоже не на тело, а на смесь костей и порубленного в фарш мяса.

Он видел многое за свою жизнь. Видел смерть в самых разных её проявлениях. Но теперь, за смертью следовала безысходность. Кровогорья больше не было, Империя умирает, а все его близкие сгинут навсегда. Гарет чуть не с самого рождения ходил строевым шагом. Он был прирождённым легионером. Он был истинным капитаном, но он так же был человеком, со своими слабостями и страхами. И это пугало его до мурашек.