Наследник Драконов. Время любить

От ее настойки все цветы в округе становились алыми; алый цвет бежал вперед, захватывая все больше цветов и прочерчивая в темноте леса рубиновую тропинку-указатель, ведущую к логову кварцахов. Белые чашечки цветов окрашивались в сочно-алый, и светлое, но коварное, недоброе волшебство гасло.

Очень быстро алая дорожка добежала и до кварцаха, алым кольцом опоясала полянку с каштаном. Кварцах заметался, глядя, как гаснут его белые цветы, как ландыши становятся алыми, и эльфы разочарованно улетают, не успев схватить немного волшебства с этими мелкими цветочками.

Он постарался закончить ритуал, но и это ему не удалось. Цветы гасли, магия утекала, а Ивон так и не ушла под землю, туда, где под прекрасными сочными травами и самыми чистыми цветами билось темное, мясистое, гнилое сердце магии кварцахов. Королевское ожерелье словно держало ее голову над землей, и мох отчего-то не смог закрыть ее лицо. Будто бы слова Паулины, отдающей Ивон во власть кварцахов, ничего не значили.

Увидев это, кварцах издал отчаянный вой, терзая на своей странной, зеленой голове жалкие остатки волос. Он так желал уже сегодня коснуться прекрасной магии Ивон – и так жестоко обманулся...

– Будь ты проклята! – взревел он, в ярости топча ногами алые цветы, брызгающие из-под его ног рубиновыми каплями, каждая из которых, в свою очередь, становилась алым цветком, дерзко разворачивающим свои прекрасные лепестки в траве. – Гадкая, гадкая, гадкая!..

Над поляной, окутанной теперь в алый цвет, распахнулись крылья дракона, Валиант дохнул пламенем, поджигая листву в подлеске, освещая путь, и его когтистые лапы вцепились в землю, разрывая магические травы кварцаха.

С его спины колобком скатился на землю кот. Его укачало и рвало.

А вот Лойко не испытывала от полета никакого неудобство. Маленькая, одетая как лесная разбойница, она лихо соскочила с шеи своего необычного скакуна, и яростно ткнула в сторону кварцаха своей склянкой с волшебным зельем.

– Недосоленый кварцашонок! – выкрикнула она яростно. – Жабий ты огузок! Как раз печень кварцахов у меня кончилась! Ты, конечно, худосочный, но на безрыбье и улитка рыба!

– Рак, – поправил кот, отдышавшись и усевшись на меховую задницу в траве. – Рак – рыба. Ой, по-моему, я даже побледнел от этих ваших гонок.

Лойко мельком глянула на его угольно-черную физиономию с вытаращенными глазами и смолчала.

А Валиант и вовсе не стал вклиниваться в их увлекательный разговор. Зловещий и сильный, выступил он из темноты, переступив через пламя. На лице его поблескивала маска, в руке был зажат меч.

– Говори, что ты здесь задумал, – прогудел он. Голос его из-за маски был бесстрастен и угрожающ. – И тогда я убью тебя быстро!

Кварцах затравленно оглянулся; Ивон в полумраке видно не было и поэтому он решил, что сумеет оправдаться, отделаться от настигшей его погони.

– Вы что-то путаете, господа хорошие, – проскрипел он неприятным голосом сладкого подлизы, нервно потирая ручки. – Или это у меня со зрением дурно? Где это видано, чтоб королевский слуга бродил ночами по лесу, как разбойник, и убивал всех, кого ему заблагорассудится? Я тут по своим делам, ничего дурного не делаю. Колдую? Что ж, все в этом мире колдуют по мере необходимости. Но убивать за это – беззаконие! Права такого не имеете!

– Где Ивон? – прогудел Валиант. – Где девушка? Она в образе белого сокола летела над лесом в эту сторону. Я чую ее запах. Она где-то рядом.

– Ну, летела, – ответил кварцах, потирая ручки еще более нервно. – Вот и пахнет ею. У господина дракона отличный нюх! Вот он и чует то, чего уже давно тут нет...

– Ты лжешь, кварцах! Я вижу – твои руки обожжены драконьим проклятьем, – прогудел Валиант, ткнув мечом в сторону кварцаха, особенно – в его нервные трясущиеся руки. – Ты не просто видел ее, не просто был с ней рядом – ты ее касался. Пытался ее ограбить? Обжегся о королевскую защиту? Признайся сейчас, кварцах. Дальше будет только хуже. Драконий яд разъест тебя до костей.

– Не видел я ничего! – заверещал зло кварцах, пряча обожженные руки в широких рукавах. Он уповал на то, что кварцашьи заговоры вылечат его и избавят от яда драконьего проклятья. – Это мое дело, где я обжегся, к вам никакого отношения не имеет! Ясно?!

– Вранье какое! – из травы заголосил кот. Он решил сходить в кустики по нужде, и нечаянно наткнулся на Ивон, полускрытую мхом – У меня тоже нюх отличный, и я. ай! Ежовые интимности! Вот она, Ивон! Он ее заживо зарыл в землю! Одна макушка и нос торчат! Да что ж ты натворил, опухший ты головастик! Как ее оттуда теперь добыть!?

Кот яростно заскреб когтями землю, стараясь откопать хоть немного, но старый каштан отозвался недобрым стоном. Глубоко под землей, сотрясая траву и мох, забилось, взволновавшись, нечистое кварцашье сердце, запульсировали толстые черные корни дерева, и кот с визгом подпрыгнул и скрылся в кустах

– Нечистый ритуал вздумал провести! – выкрикнула Лойко. – Ну, выкидыш лягушиный, молись небесам! Мне и сердце твое куриное понадобится!