Наследник имения Редклиф. Том первый

— Я вамъ тогда же сказала, что Филиппъ сомнвается въ одномъ, чтобы наставникъ, не учившійся самъ въ высшемъ учебномъ заведеніи, былъ въ состояніи подготовить васъ къ тому общественному положенію, къ которому вы предназначены.

— Ахъ! воскликнулъ Гэй:- дорого бы я далъ, чтобы мистеръ Потсъ присутствовалъ при преніяхъ Филиппа съ мистеромъ Лэзсель, на счетъ какого-нибудь лексикона, или чтобы онъ послушалъ, какъ они толкуютъ о корняхъ словъ или декламируютъ выдержки изъ древнихъ греческихъ писателей. Стоитъ закрыть глаза, сейчасъ представятся два старые, ученые мужа въ очкахъ и длиннополыхъ сюртукахъ табачнаго цвта.

— Воображаю Филиппа, онъ въ своей сфер во время такихъ преній, — смясь, замтила мистриссъ Эдмонстонъ.

— Право, — сказалъ Гэй:- чмъ я ближе вглядываюсь въ Филиппа, чмъ чаще вижу его, тмъ боле удивляюсь ему. Что у него за библіотека! почти все наградныя книги, какіе богатые переплеты!

— Да, это его слабость. Онъ каждую хорошую книгу покупаетъ не иначе, какъ въ дорогомъ переплет. А гравюру его видли?

— Мадонну Рафаэля? Видлъ. Прелесть, что такое. Я не могу забыть выраженія лицъ двухъ ангеловъ. Чистая невинность; одно размышляющее, другое восторженное.

— Знаете ли что, — замтила мистриссъ Эдмонетонъ:- у васъ иногда бываетъ точно такое выраженіе, какъ у ангела, который постарше.

— Не думаю, — возразилъ Гэй, и затмъ, понизивъ голосъ, прибавилъ:- мой настоящій портретъ — это портретъ ддушки, что виситъ дома. Однако, очемъ это мы съ вами говорили? Да, о Филипп. Какъ его любитъ мистриссъ Дэнъ!

— Да, онъ ея любимецъ.

— Не даромъ же его вс такъ обожаютъ. Чмъ больше его знаешь, тмъ боле къ нему привязываешься. Не смйтесь надо мною, я не увлекаюсь, я просто отъ него въ восторг, - сказалъ Гэй, замтивъ, что мистриссъ Эдмонстонъ улыбается.

— Я не смюсь, — возразила та ласково:- но меня удивляетъ восторженность вашихъ чувствъ. Вы не поврите, какъ мн пріятно слышать, что моего племянника такъ хвалятъ.

— Немудрено, — продолжалъ Гэй: — онъ истинный герой по самоотверженію; вашъ мужъ разсказывалъ мн, какъ много онъ пожертвовалъ своимъ сестрамъ, думая составить ихъ благосостояніе.

— Онъ особенно думалъ о счасть Маргариты, старшей своей сестры. Это была всегда его любимица. Она красавица собой, умница, очень на него похожа и была примрной сестрой для Филиппа. Посл смерти матери, она сама занялась его воспитаніемъ, и онъ привязался къ ней всей душой. Я полагаю, что впослдствіи, Филиппъ не только не придавалъ никакой важности своей жертв, но, напротивъ, радовался, что можетъ хотя нсколько вознаградить заботы сестры о себ. Отказавшись отъ всего наслдства въ пользу обихъ сестеръ, онъ былъ въ восторг, что он не выдутъ изъ Стэйльгурста, и что это облегчитъ нсколько ихъ сиротство. Но тутъ Фанни заболла и умерла, и затмъ Маргарита вышла замужъ за доктора Гэнлей, лечившаго сестру. Съ матерьяльной точки зрнія это замужество могло считаться, пожалуй, и выгоднымъ. Докторъ былъ человкъ почтенный, съ большой практикой и очень богатый; но онъ гораздо старше жены, далеко ниже ея по уму и образованію и, какъ кажется, человкъ неврующій. Однимъ словомъ, Маргарит Морвиль очень можно было бы обойтись безъ подобнаго замужества, потому что, по милости брата, она и безъ того была совершенно обезпечена.

— Отчего жъ Филиппъ не препятствовалъ ея браку?

— Онъ страшно возсталъ противъ него, но гд же было 19-тилтнему брату сладить съ 27-милтней сестрой? По всему видно, что ея упорство задло его за живое. Бднаго малаго сильно перевернуло, какъ отъ этого обстоятельства, такъ и отъ смерти Фанни, которую онъ нжно любилъ. Кроткая была двушка. Онъ точно разомъ потерялъ обихъ сестеръ и домашній уголъ.

— Но вдь Филиппъ, кажется, теперь только что возвратился отъ мистриссъ Гэнлей. Значитъ, онъ здитъ къ ней.

— Да, братъ и сестра попрежнему дружны. Она въ немъ души не слышитъ и очень имъ гордится. Они въ постоянной переписк, и Филиппъ часто гоститъ у нея. Но доктора онъ не любитъ, и тонъ ихъ дома вообще ему не нравится; онъ всегда возвращается отъ нихъ мрачный и грустный. Мы всячески стараемся заставитъ его забыть родной Стэйльгурстъ и считать своимъ домомъ Гольуэль.

— Какъ онъ васъ долженъ любить!

— Кто? Филиппъ? Нтъ, онъ со всми сдержанъ, кром Маргариты. Со времени ея замужества онъ сдлался положительно замкнутъ. Вотъ отчего онъ такъ строгъ къ другимъ и недоврчивъ. Это всегдашнее слдствіе разочарованія въ любви и въ дружб. А Маргарита своимъ замужествомъ нанесла сильный ударъ его молодому сердцу.

— Благодарю васъ за все, что вы мн объ немъ разсказали, сказалъ Гэй. — Я теперь лучше понимаю характеръ Филиппа и буду смотрть на него совсмъ иначе. Должно быть, страшная вещь обмануться въ любимомъ человк. Воображаю, что онъ перенесъ.

Мистриссъ Эдмонстонъ очень была рада, что ей удалось, повидимому, расположить Гэя въ пользу Филиппа, и съ этого дня она еще боле полюбила Гэя.

ГЛАВА V