Наследник имения Редклиф. Том первый

Возвращаясь домой, капитанъ Морвиль началъ серьезно вдумываться въ настоящее свое положеніе.

— Я признался ей въ любви — это несомннно, — разсуждалъ онъ про себя. — Мы теперь съ ней тсно связаны, а главное связаны тайно. Впрочемъ, это еще не обязываетъ меня жениться; притомъ въ настоящее время я положительно жениться не могу. Буду ждать главное, чтобы меня съ нею не разлучали. Я знаю, что ея родители откажутъ мн въ ея рук и откажутъ ради моей бдности. Зачмъ же мн и настаивать, чтобы она шла за нищаго? Лора можетъ повременить, пока мои дла устроятся. Я твердо врю, что испытанная любовь надежне, чмъ увлеченіе молодости. Теперь ужъ она не поддастся Гэю, и ее не соблазнятъ никакія преимущества его богатства и общественнаго положенія. Она останется мн врна. Одно только дурно, зачмъ мы все это тайно сдлали? Да какъ же было и дйствовать иначе? Филиппъ разсуждалъ такъ хладнокровно потому, что любовь его была очень спокойная, хотя твердая и надежная. Ему хотлось сберечь Лору для себя и совсть грызла его только въ томъ отношеніи, что онъ выбралъ не прямую дорогу, а пошелъ окольнымъ путемъ. Его точно кольнуло что-то, когда онъ встртилъ Гэя, дущаго верхомъ отъ своего учителя. Тотъ остановился и началъ толковать о приготовленіяхъ, длаемыхъ въ Броадстон, гд оні видлся съ Морицомъ де-Курси и вмст съ ними слушалъ полковую музыку.

— Хороша ли она? разсянно спросилъ Филиппъ.

— Имъ слдовало бы держать лучше тактъ! замтилъ Гэй. — Ахъ! Филиппъ, есть тамъ одинъ болванъ трубачъ, я бы его каждый день палками дулъ! И онъ скорчилъ гримасу.

Какъ иногда пустыя слова могутъ измнять ходъ мыслей.

Оркестръ былъ подъ вдніемъ Филиппа. Онъ не могъ выносить, чтобы о немъ говорили дурно, и потому возразилъ Гэю, что, по мннію многихъ, именно этотъ-то трубачъ и лучше всхъ играетъ.

Гэй расхохотался и, пожимая плечами, сказалъ:

— Ну, такъ ужъ мн придется уши зажать отъ остальныхъ. Прощайте!

— Какъ этому мальчишк надули въ уши, что у него слухъ хорошъ! подумалъ Филиппъ. — Поменьше бы онъ толковалъ о музык, хоть ради того, чтобы не напоминать о своемъ происхожденіи.

ГЛАВА IX

Что-жъ было съ Лорой во все это время? Вокругъ нея разговаривали, смялись, но она ничего не слыхала. Ея мысли, чувства — все было поглощено сознаніемъ настоящаго счастія. Филиппъ любилъ ее, она для него дороже всхъ на свт — чего-жъ ей больше? Съ дтства привыкла она считать его своимъ первымъ другомъ и наставникомъ. Будучи двочкой, она гордилась предпочтеніемъ, оказываемымъ ей передъ прочей семьей. Теперь ей уже 18 лть, но она по прежнему была чиста и невинна, какъ ребенокъ. Романическая сторона жизни осталась совершенно ей неизвстна; она во всемъ вполн полагалась на мнніе Филиппа; въ ея глазахъ онъ былъ непогршимъ. Самая таинственность ихъ отношеній не путала Лору, она врила, что такъ должно быть, потому что онъ этого желаетъ. Мать никогда не была повренной ея дтскихъ впечатлній; болзнь Чарльза не давала возможности мистриссъ Эдмонстонъ смотрть за нравственностію и развитіемъ дочерей. У тхъ поневол жизнь складывалась иначе, чьмъ у двушекъ, неизмнно руководимыхъ материнской рукой. Он совсмъ отвыкли длиться съ нею своими радостями и горемъ. Лора была отъ природы чрезвычайно скрытна и повряла свои мысли только одному Филиппу. Она вообще не знала жизни, ей и въ голову не приходила мысль, что она обязана передать матери содержаніе своего послдняго разговора съ кузеномъ; напротивъ, она не давала даже себ труда обдумывать вопроса: прилично это или нтъ; ей казалось, что дйствія Филиппа не подлежатъ людской критик и, что если онъ предложилъ какого-бы то ни было рода планъ — она должна смло исполнить его.

Вернувшись домой, Лора убжала къ себ въ комнату, растворила окно и, усвшись на немъ, предалась сладкой мечт о своемъ счастіи.

Черезъ нсколько времени дверь тихо отворилась и Эмми едва слышными шагами подкралась къ сестр, держа въ рукахъ три розы различныхъ цвтовъ.

— Какъ, Лора? поскликнула она. — Ты еще не начинала одваться?

— А разв пора? спросила та, встрепенувшись.

— Какъ прикажешь теб отвтить? Ежели на моемъ язык цвтовъ, какъ Филиппъ его называетъ, такъ я имю честь доложить, что у насъ billes de nuit уже свернули свои колокольчики, а tigridias опустили лисгочки. Значитъ, не рано. Гд ты витаешь, въ волшебномъ мір, врно?

— Папа вернулся домой?

— Давно, и Гэй также. Гд-жъ ты сидла, если не слышала, какъ онъ и Эвелина пли вмст ирландскія псни?

— Мн было видніе, — сказала Лора, вскакивая съ окна и смясь какимъ-то неестественнымъ смхомъ. — Эмми начала помогать ей одваться и, взглянувъ пристально на сестру, спросила:- Лора, не случилось ли чего съ тобою?

— А что-жъ могло со мной случиться!

— Я почемъ знаю, можетъ быть, ты въ самомъ дл видла какого-нибудь духа. Душа моя, скажи правду, не утомилась ли ты? Что ты чувствуешь?

— Право ничего. Я думала объ одномъ нашемъ разговор съ Филиппомъ.