Наследник, которому по..

— Вы смеётесь? — глаза мужчины гневно сверкнули из под очков, — каким ещё котом?

— Вот, посмотрите, — торопливо бросился к бумагам шериф, — разбито два окна, срублено дерево, а оборванные линии электропередач привели к обесточиванию целого района.

— И всё это сделал, он? — спецпредставитель поднял на меня нахмуренный взгляд.

— Нет, не он, — чуть стушевался полицейский, — солдат в увольнении.

— А причём здесь тогда мальчик?!

Было видно что чиновник медленно но верно начинает закипать.

Это заметил и шериф, поэтому быстро добавил:

— Он ему приказал!

Взгляд спецпредставителя вновь стал непонимающим, и мужчина переспросил:

— Приказал разбить два стекла, срубить дерево и оборвать провода?

— Нет — спасти кота.

Повисла долгая пауза, в ходе которой очкатый старался переварить всё услышанное. Затем спросил, находясь в некоторой прострации:

— И что, спас?

— Кота? — полицейский, запнулся на секунду, затем кивнул головой, — спас, только его током ударило.

— Кого ударило?

— Тоже кота.

— Понятно…

Вновь повисла тишина, а я, вспомнил тот вечер, когда торопился в игровой магазин, бабку, сидящего на дереве кота и бравого курсанта, оказавшегося солдатом в увольнении.

Так это что получается? Он, чтобы спасти кота, там пол двора разнёс?! Не выдержав, я расхохотался. А затем произнёс:

— Да, вот за что я уважаю наших солдат, так это за непоколебимую уверенность в собственных силах. Сказал — сделал. А сопутствующим ущербом можно пренебречь.

— Видите, он признаётся, — тут же ткнул опять в меня шериф.

— Ни в чём не признаюсь, — быстро добавил я, — начальник. Не виноватый я, он сам всё.

— Это не всё, — тут же достал из папки полицейский новые бумаги, — вот ещё показания, тут он в подворотне хладнокровно зарезал двух похитителей, а тут с особой жестокостью обезвредил маньяка-насильника!

— Как зарезал? — встрепенулся спецпредставитель, — ножом?

— Ну, — вновь замялся шериф, — ранения были ножевые.

Чиновник почувствовал заминку в голосе и тут же, нахмурившись, уточнил:

— Сам, своей рукой, своим ножом?

— Ну… не совсем, — вынужден был признать полицейский, — ножи держали сами похитители. Просто он их толкнул друг на друга так, что они зарезали друг-друга.

— Ножик страшная штука, — прокомментировал я, — особенно в мужских руках. Это женщинам привычно, на кухне постоянно упражняются, а мужики что, неумехи криворукие, вот и зарезались.

— Так, ладно, — не стал комментировать мой пассаж спецпредставитель, — а с третим что произошло?

— У маньяка-насильника травматическая ампутация мошонки, — угрюмо произнёс шериф.

— В смысле, э-э… — протянул чиновник, рефлекторно посмотрев вниз, себе между ног.

— Да, — подтвердил полицейский, — оторвало полностью. Вот из заключения врача — рана в области промежности с остатками кожи мошонки, кровоточащими сосудами семенного канатика…

— Фу, не читайте! — спецпредставитель побледнел, часто задышал и вообще, казалось, был недалёк от обморока.

Схватив папку, принялся ею обмахиваться. Чуть придя в себя, уточнил, косясь на меня с лёгким испугом и недоверием:

— Что, прямо руками оторвал?

— Э, не совсем, — полицейский вновь заговорил неуверенно, — вообще мы пока не знаем, чем он их ему оторвал. Потерпевшая находилась под насильником и видела лишь промелькнувший силуэт подозреваемого, а затем констатировала только сам факт ампутации. А маньяк слишком был увлечён жертвой, поэтому также подробностей сообщить не может.

— Э, начальник, — возмутился я, — не трогал я его яйца, западло это. Да и накой они мне? Тем более там только на омлет и пойдут…

Залепил я про омлет наудачу, помню же, наступил на что-то, и, что называется, попал в десятку.

— А, — завопил шериф, тыкая в меня пальцем в который раз, — вот ты и попался, если это был не ты, откуда знал, что они были не просто оторваны, но и раздавлены?!

— Буэ, — послышалось вдруг сбоку и, посмотрев туда, мы увидели, как чиновник безудержно блюёт на пол.

— Простите, — произнёс он слабым голосом, разогнувшись и показавшись из под стола, — с детства не переношу подобных описаний.

— И, наконец, — возвестил полицейский, уже чувствуя, что чаша весов склоняется в его пользу, — он планировал убить Светлова.

— Кого, кого?

— Криминального авторитета Михаила Светлова по кличке “Теплоход”, - разъяснил чиновнику тот.

Правда, когда начали выяснять подробности, оказалось, что шерифу кроме догадок тут ничего к делу пришить нельзя, поэтому Светлова отложили в сторонку. Впрочем, я и так уже мысленно потирал лапки, и предыдущих эпизодов на лишение звания наследника должно было хватить с лихвой.

— Ну что ж, — возвестил, наконец, спецпредставитель, ещё раз изучив все материалы, — несомненно вмешательство в гражданскую деятельность со стороны молодого человека было.

Гаврилыч тут же приободрился и хищно уставился на меня. Я, невольно заулыбался тоже и хищно уставился уже на чиновника, который продолжал зачитывать вердикт.

— Учитывая все обстоятельства дела, а также отягчающие и смягчающие факторы, полагаю, что наиболее адекватным наказанием будет…

Чиновник замер, а мы и вовсе перестали дышать, ловя каждое его слово.

— Предупреждение.