Наследник приходит, чтобы восстать

Но ее капли были на исходе, оставалась всего одна или две дозы. Она высматривала Ника с тех пор, как содержимое опустело до половины. До сих пор его не было видно ни в дневных, ни в ночных патрулях, и она начала паниковать.

Фэйт нуждалась в каплях. Они давали ей единственную надежду на защиту от самой себя. Она принимала бы их каждую ночь до конца своей жизни, если бы ей пришлось. В конце концов, она не могла рисковать случайно забрести в чей-либо разум — если это было то, что означала ее способность — и, что еще лучше, никто не мог войти в ее разум.

Ей нужно было попросить у Ника еще или узнать, где она сама может купить капли.

Когда рабочий день закончился, она направилась обратно в хижину и обнаружила, что Джейкон уже вернулся. Он склонился над столом на кухне, поглощая миску тушеного мяса с ломтиком хлеба. Он кивнул ей, чтобы она тоже присоединилась к нему.

— Ты готовил? — Она приподняла бровь, усаживаясь напротив и устраиваясь поудобнее.

Он усмехнулся.

— Не совсем так. У миссис Банзен были остатки, которые она настояла, чтобы я взял с собой.

Жена фермера была доброй женщиной и предлагала им еду всякий раз, когда у нее было что-то лишнее, что могло испортиться, обычно в виде холодных пирогов и мяса. Теплая еда была желанным угощением.

— Я думаю, что пойду сегодня вечером на площадь, еще немного поболтаю с Лумариасом, — сказала Фэйт после нескольких глотков.

Плечи Джейкона поникли.

— Мы бываем там каждую ночь после солнцестояния, — пожаловался он.

Так и было, и хотя она наслаждалась каждой минутой практики со своим новым клинком, Фэйт никогда не говорила ему о настоящей причине, по которой она настаивала на том, чтобы ходить туда каждую ночь. Она хотела посмотреть, сможет ли она заметить Ника в ночных патрулях. Она заставляла их оставаться до полуночи почти каждую ночь, но, к ее ужасу, его по-прежнему не было видно.

— Я пойду одна. Я все равно перерубила все твои палочки, — Фэйт хихикнула. Когда она превратила его палки в простые прутики, он прибегнул к использованию кинжала в каждой руке, которым он был удивительно искусен в маневрировании.

Он покачал головой.

— Нет, все в порядке. Я пойду.

Она знала, что это было неохотное согласие, и видела его усталость. Она закатила глаза.

— Это в паре улиц отсюда, Джейк, и повсюду патрули фейри. Я буду в безопасности, ты слишком беспокоишься. — Она бросила в него кусок хлеба.

Джейкон сделал паузу в еде, размышляя, прежде чем преувеличенно тяжело вздохнуть. — Хорошо, — протянул он, — но вернешься к десяти?

— В одиннадцать, — возразила она.

Он прищурил глаза.

— Договорились.

Она торжествующе улыбнулась, ей не терпелось поскорее покончить с едой и переодеться, чтобы уйти.

Фэйт была одета в черные кожаные брюки, заправленную свободную белую рубашку и те же старые черные ботинки. После того, как она заплела волосы назад, она обернула пояс с мечом вокруг бедер и накинула плащ. Попрощавшись с Джейконом там, где он лежал, рухнув на свою койку, она не сомневалась, что он заснет, как только она уйдет.

Соскользнув в ночь, Фэйт погрузилась в спокойствие тихих улиц, в отличие от дневной суеты. Она прошла мимо двух патрульных фейри, которые и глазом не моргнули, когда она шла своим обычным маршрутом. Большинство из них знали ее в лицо и, вероятно, знали, куда она направлялась.

Выйдя на площадь, она сбросила плащ на боковую скамейку и начала наносить удары и блокировать своего воображаемого противника, позволяя миру исчезнуть вокруг нее, чтобы погрузиться в свое обычное сосредоточенное спокойствие. Примерно через час она была мокрой от пота, ныряла, кружилась и наносила удары в изящном боевом танце. Она почти слышала высокий лязг соединяющейся стали там, где ее клинок встретился с призрачным противником.

Она остановилась, ее дыхание участилось, когда она услышала голоса и посмотрела вдоль каждой улицы, соединенной с площадью, чтобы проверить, были ли это солдаты фейри. Когда небольшая группа пьяных людей вошла в помещение и прошла мимо, она не скрыла своего разочарованного вздоха.

— Не надеешься ни на кого конкретно, не так ли?

При звуке голоса Ника ее сердце подпрыгнуло от облегчения. Как раз вовремя! Когда она повернулась, снова оглядываясь по сторонам, она нигде не могла его заметить.

Он свистнул, и это прозвучало над ней. Подняв глаза, она заметила его, сидящего на крыше позади, наблюдающего за ней с лукавой улыбкой.

— Если это маленькое шоу было для меня, считай, что я впечатлен, — сказал он. — Особенно для смертного, — добавил он с усмешкой. Он встал и пошел прыгать.

Она уже собиралась рявкнуть в знак протеста, что это слишком высоко, но он прыгнул и бесшумно, по-кошачьи, приземлился на землю внизу, прежде чем выпрямиться и прислониться спиной к стене в тени. Она уставилась на него, широко раскрыв рот, пока не вспомнила, что он фейри и человеческие законы природы к нему неприменимы. Она захлопнула рот, нахмурившись на его высокомерную ухмылку, и заметила, что он снова был в своей повседневной одежде, капюшон плаща скрывал большую часть его лица. Значит, сегодня вечером он не на дежурстве.