Наследник приходит, чтобы восстать

В порыве она протянула руку, чтобы коснуться своей челюсти. Боль и нежность полностью исчезли. Ее взгляд метнулся к озеру, где юколиты снова начали уклоняться от ее прикосновений. Она вытащила руку из воды и, уставившись на нее, была уверена, что она светится. Еще одно мгновение, и оно исчезло.

— Я думаю, что легенды правдивы. Ты, должно быть, им нравишься.

Она представила, что фиолетовые и синие отпечатки пальцев, которые начали покрывать ее нижнюю часть лица, тоже полностью исчезнут, и она снова посмотрела в воду в безмолвном благоговении и благодарности. Когда она снова поймала взгляд охранника фейри, она не смогла сдержать свое любопытство и решила, что это хорошая возможность спросить, пока они все еще были погружены в личные темы:

— Что случилось с твоей матерью?

Она поняла, что сделала неверный шаг, когда его глаза потемнели, а челюсть дернулась. Мгновение он ничего не говорил, выдерживая ее пристальный взгляд, а затем поднялся на ноги.

— Я думаю, что для одной ночи было достаточно темных разговоров, — сказал он бесстрастно.

Часть ее была раздражена тем, что он избегал говорить о себе, когда она почти обнажилась перед ним за те короткие недели, что они знали друг друга. Но она также понимала, что то, что она хотела знать, было деликатным и на что она не стала бы давить. Он тоже ничего ей не должен. На самом деле, она была обязана ему за все, чем он рисковал, помогая ей.

— Давай отведем тебя домой, — тихо сказал он.

Она встала и достала карманные часы. Было половина двенадцатого. Она молилась, чтобы Марлоу придумала достаточно причин, чтобы занять Джейкона и он еще не вернулся в хижину.

Через несколько минут они были одеты и готовы. Ни один из них не произнес больше ни слова, когда Ник повел их из леса.

Она никогда не привыкнет к магии, которая удерживала лес в вечном дневном свете. Когда они снова вышли на холмы, на которых было звездное ночное небо, она не могла решить, что ей нравится больше: безмятежность полуночного лазурита, ослепленного яркими созвездиями, или избыток энергии под кристально-голубым одеялом, изобилующим мирной жизнью.

В том же месте, где они расстались в последний раз, Фэйт слабо пробормотала «прощай», и Ник напрягся, как будто хотел сказать что-то еще. Он попрощался в ответ, прежде чем бесшумно раствориться в темноте. Фэйт также держалась в тени, ее капюшон на голове, когда она направлялась в город, чтобы избежать новых столкновений с фейри. Особенно с капитаном Варисом.

Ее накрыло чувство облегчения при виде пустой хижины. Она неуклюже сбросила плащ и меч и быстро переоделась, скользнув под одеяло и натянув его до подбородка.

Фэйт некоторое время лежала в тишине, прежде чем услышала, как Джейкон прокрался и нырнул в свою собственную кровать. Ей показалось, что она услышала, как он спросил, проснулась ли она, но она держала глаза закрытыми и ровно дышала, отвернувшись от него. Вскоре после этого она почувствовала, что погружается в это знакомое забытье, уверенная, что сможет найти место, куда ее привел Ник, и уснуть. По-настоящему уснуть.

ГЛАВА 13

Вынужденный настроиться на монотонные голоса напыщенных дворян фейри, Ник напряг глаза от тяжести скуки. Несмотря на его незаинтересованность в мелкой политике, из-за которой они ссорились, он сидел уравновешенный и внимательный, но его мысли были далеко.

Нику пришлось отвести взгляд от Капитана Стражи, стоявшего у двери напротив. Каждый раз, когда он мельком видел ужасный шрам, который обезобразил Вариса во время великих сражений, это заставляло его кулаки сжиматься в гневе на его жестокое проявление превосходства над Фейт. Это не должно было беспокоить его так сильно, как беспокоило, но, представив, как его жестокая рука сжимает ее челюсть, ему захотелось оторвать конечность от капитана.

Вместо этого Ник переключил свое внимание на мрачные лица присутствующих на заседании совета. Большинство из них были охвачены гневом и отвращением, когда они по очереди парировали свое недовольство через стол в надежде, что король, сидящий во главе, примет во внимание их беды. Ник знал, что все это было напрасной тратой времени. Эти встречи были формальностью; прикрытием, чтобы держать лордов и других высокопоставленных фейри в бездействии — на некоторое время.

Король Орлон из Хайт Фарроу редко прислушивался к советам и предложениям своих близких членов совета и еще меньше уважал личные страдания высших фейри, которые мало что предлагали ему взамен. Но король был умен и знал, как заставить их всех чувствовать себя так, как будто они были включены в управление королевством. Все они были разочарованы, чувствовали себя важными. Это удерживало их на его стороне, поэтому, когда это было важнее всего, все они были более склонны голосовать за предложения короля, даже когда Ник надеялся, что они этого не сделают.