Наследники

Но Эдвин не держал обиды. Внимание захватил плакат на стеклянной двери — упитанное лицо сожителя его матери. Известный режиссер, заручившись поддержкой государственной кинопремии, снял о Кеннете Пене документальный фильм.

Альберта. Наследница

Все. Можно расслабиться. Меня приняли в группу, и я безумно рада, что Криста познакомила меня с Фомой. И собираемся мы теперь не в далеком Пригороде у Патрика на даче, а в приспособленном для репетиций подвале центра детского творчества. Но пятничных гонораров хватает на оплату аренды одного дня. Нет, ребята думают, что на месяц — остаток суммы я тайно перевожу хозяину, но каких усилий стоит мне этот обман — два договора — действительный и нужная копия, две встречи. И Клаус может проверить перечисления по карте в любой момент. Он расскажет маман, и она потребует вредное для наследницы дело пресечь. А если правду узнает Патрик! Он придет в ярость и решит, что «золотая девочка» просто насмехалась. И Криста, как всегда, влезла со своей логикой.

«Неужели он ни разу не спросил, откуда у бедненькой провинциальной сироты платиновая карта?»

«Придумала несуществующего знакомого, который сделал нам скидку».

«Темнишь, подруга. Не дурак твой Патрик и давно просек, что ты не перебиваешься с хлеба на воду».

«А вот и нет!».

Как же ненавижу Кристу за ее морализаторство и нравоучения! Всегда лезет, куда не просят. Сама влюбилась в Патрика и не знает, как привлечь его внимание. Я вот хвастаюсь — он мой, а наивная Криста верит и не подозревает, что Патрик без ума от подруги Рози — певицы, сумевшей покорить мировые хит-парады. Я как узнала, чуть не прибила. Сразу у него на глазах к Моргану прилипла — ревность вздумала разыграть в нем. Уже и обнимала его, и целовала краснеющую от лестных комментариев щеку, шевелила горбатый подбородок и ласково шептала в оттопыренное ухо:

— Инженер от бога и самый недооцененный звукорежиссёр.

А Патрик любовался фотографиями в журнале и не видел ничего, и не слышал — только причитал, как же красива Рози.

— Это Пат виноват! — Морган любитель сожалеть в период творческих неудач. — Рози предлагала постоянный чес по городам! И я бы стал танцевать, лишь бы из подвала вылезти. Только представь, Альби, я отказался от ванны с шоколадом и шампанским!

— Все изменится, обещаю, — уверяла я. А он, Патрик, даже головы не поднял. Уставился мертвенно-бледным взглядом в глянцевые фотографии… Я выхватила журнал, и снимки Рози полетели в корзину для бумаг. Патрик тут же завелся и велел оставить его в покое.

— Партию для гитары разучила?

— У меня есть свои идеи. Послушаешь?

— Отвали.

Он ушел, а я забралась на давно некрашеный подоконник и прислонилась лбом к запотевшему стеклу окна-обманки. Криста убеждена — Патрик использует меня. Да ничего он не знает, это я вешаюсь ему на шею. Хорошо, ребята не возражают, иначе выгнал бы давно.

— Ты там говорила что-то про изменения? — напомнил Фома.

— Я знакома с одним человеком. Он молчал много лет, и месть копилась в нём!

Морган покрутил пальцем у зачесанного виска:

— Утопичные догадки безнадёжны…

— Так, оставим спор. Альби, что ты там придумала? — перебил друга Фома.

— Ничего особенного, один фрагмент.

— Сыграй?

— Патрику не понравится.

— Ты его видишь здесь?

— Нет.

Я спрыгнула с подоконника.

— На чем играть? На киборде? Гитаре? Барабанах?

— На чем требует авторский замысел.

Впервые могу петь в полную силу. Противно думать, что Патрик примет предложение Рози, Клаусу доложат о новых друзьях наследницы, родители официально разойдутся. Снова застала «врага» и маман в недвусмысленном положении. Они прижались к кованой ограде. На сумеречном небе всходила полная луна, призрачный свет падал на густые кроны деревьев. Спящие цветы в клумбах пригнули головки и опустили листики на тоненьких стебельках. В беседке, за живой изгородью, играл скрипач, но они не слышали, как льется музыка в серебряную ночь. Держались за руки и обсуждали предстоящий развод. Мама ласково говорила с ним и вдруг побледнела. Совсем как в прошлый раз. Но как же лоснилось его, «врага», багровое лицо!

Криста. Студентка

Звонок в дверь. Стук. Тяжелые шаги. Альберта пришла.

— В комнате, иди к ней дочка, закрылась и никого не желает впускать. Что случилось — не знаем, не понимаем. Отец, сделаешь ты тише или нет? Чайку выпьешь? С бубликом. Свежие испекла.

— В другой раз.

Я натянула одеяло на голову — правда, никого не хочу видеть, даже Альберту.

— Криста Симонс, немедленно открой! — крикнула подруга и принялась стучать кулаком в белую дверь. Стук, я вздрагиваю, стук, я пугаюсь и заползаю в самый дальний угол, стук и слезы быстрее текут из глаз, стук и…

— Криста Симонс!